Новогодний роман [СИ]

— На носочках — птичка показала разноцветные носочки с пальчиками и помпончиками. — Они входят в комплект. Сначала носочки одеваете и прямо помпончиками потом в сапожки. Видите в сапожках на носках специальные отверстия для помпончиков. Но вам подойдет более утонченный и респектабельный вариант. Вот. Отделка от Сваровски. В любом обществе будете блистать.

— А они не порвутся — недоверчиво спросил Подифор Савельевич — Уж больно тонкие.

— Практичность не самое главное — птичка смиренно переносила далекого от моды, но слишком важного клиента. — Главное, что будете блистать. Гарантия.

— Да уж — со вздохом сказал Дудилов, отдавая национальные мотивы птичке — Значит, нету ботов?

— Сделаем, Подифор Савельевич — коротко бросила Инесса. — Мы дорожим каждым клиентом.

— Сделают — подтвердил Иван Никифорович. — Понимаете, Подифор Савельевич, раньше довольно часто приходилось страдать. Хорошая вещь редко бывает многочисленной, поэтому часто клиенты оставались недовольны. Присмотрели платье, а его уже купили. Жалобы. Но мы нашли выход из положения.

С этими словами Иван Никифорович открыл неприметную дверь в подсобное помещение. Они вошли в небольшой коридор, где сидел, воздушный шарик в брюках, зазеванный охранник. При виде начальства он вскочил с хилого походного стульчика и спрятал за спину цветную газету с картинками.

— Открывай, Василий — сказала Инесса.

— Сейчас, сейчас, я ведь ни одним глазом — вдохновенно врал Василий Ивану Никифоровичу и Подифору Савельевичу.

— Ладно, ладно — перебил Подифор Савельевич — Работа у тебя такая. Спать и не вякать.

Василий со скрежетом снял железный запор, поднатужился, отворяя бронированную с глухим окошком дверь.

— Э. да у вас тут целая швейная фабрика — изумленно присвистнул Подифор Савельевич.

— Что вы, Подифор Савельевич. Я бы сказал небольшое ателье — закокетничал Иван Никифорович.

В тесной комнатушке не прерывали работу девять швей с типичными для такого места нерусскими южными лицами.

— Деньги хоть платишь им? — спросил Подифор Савельевич. — Или за компот работают?

— Что вы? Как можно? Даем по мелочи. Паспорта забрали и слава богу. — добавил Иван Никифорович — Трудятся пчелки.

— Вот Подифор Савельевич — вмешалась Инесса — Все перебои с поставками теперь ликвидированы. Если чего-то не хватает, сами мастерим.

— Заметьте, по той же цене в оборот пускаем. — сказал Иван Никифорович. — Что и итальянские, и французские вещи.

— И что никто подмены не замечает? — недоверчиво спросил Иван Никифорович.

— Жалоб не было. Что вы, Подифор Савельевич. У нас одна Фарида — Инесса показала на пожилую швею с отрешенным лицом индейской скво. — И Дольче, и Габану за пояс заткнет. Одно слово, Ташкентский краснознаменный институт легкой промышленности. Мы и вас сейчас обслужим в лучшем виде. Василий, зови Рахата.

Рахат, пожилой аксакал в спортивном (бог знает чьего производства) костюме и истлевающей папахе был представлен Подифору Савельевичу.

— Смотри Лукумыч — говорила Инесса Рахату. — Чтобы в лучшем виде все было. Для хозяина стараешься. Может, домой позвонить сможешь.

По-русски Рахат понимал плохо, но дело свое видно знал хорошо. Мерки снял быстро и обещал сапоги изготовить к следующей неделе.

— Слушай, Иван Никифорович — внезапно остановился Подифор Савельевич, когда они уже собирались войти в киоск Гасана Гасановича — А что, если и мои шмотки, тоже где-нибудь так? Кто-там у меня? — Подифор Савельевич напряг лицо, словно увидел у себя на плече какую-то гадость, пытаясь разглядеть метку на дубленке. — Холифилда какая-то.

— Очень солидная и респектабельная шотландская фирма — поспешил успокоить Дудилова Иван Никифорович. — Со столетними традициями.

— У меня тоже солидная и респектабельная — не согласился Подифор Савельевич — А сам видишь, чего вытворяем.

Курузак провел их за вьетнамскую соломку. После приветствий Подифор Савельевич сел на то же место, где до него несколько дней назад сидела Ирма. Иван Никифоровича он посадил рядом. Курузак по обыкновению остался стоять. Гасан Гасанович был в мягком ворсистом свитере и фланелевых теплых брюках, по-домашнему. На Манане хорошо и элегантно смотрелось серое простое платье с переливающейся камеей на груди. Перед Пофидором Савельевичем стояла большая глубокая фарфоровая супница с ароматным аппетитным пловом. В плов была воткнута ложка столового серебра. Пузатая темная бутылочка в соломенной плетенке в окружении невеликих (на вдох без выдоха)стаканчиков помещалась рядом.

— Закуси, Подифор. Устал наверное. — предложил Гасан Гасанович. — Целый день на ногах.

— В самом деле, Иван Никифорович, не закусить ли нам? — сказал Дудилов.

— С удовольствием, Подифор Савельевич.

Легкая тень скользнула по лицу Гасана Гасановича после предложения Подифора Савельевича. Курузак шевельнулся: он тоже не одобрял таких фамильярных отношений Дудилова и его помощника. Манана разложила плов по тарелкам. Дудилов скрутил пробку и налил вина в четыре стаканчика.

— Курузаку не предлагаю. Знаю, кроме пургена по государственным праздникам, он ничего не употребляет. А ты, Мананочка, уважь. Уважь старого воздыхуна.