Новогодний роман

— Эй, ребята. Вы там не уснули? — пробился Надин ожидающий голос сквозь шум машины.

— Нет. — дружно отвечали Сергуня и Запеканкин.

— Не бойтесь. Скоро приедем. — успокаивала Надежда, в том числе и себя. Они были последние. Всех остальных Дедов Морозов и Снегурочек развезли по нужным адресам при свете короткого, как поводок бойцовской собаки, декабрьского дня. За каждой парочкой было закреплено несколько домов и мешков с подарками. Если не лениться, то можно было управиться как раз до наступления Нового Года. Этим ребятам не повезло с этой точки зрения. Начнут они при самом благоприятном раскладе в восьмом часу, а заказов около пяти. «Дай бог к двум часам ночи управиться» — подумала Надежда и позавидовала. Она знала, что с ней будет после этой затягивающей суматохи. Наставник, ближайшая душа, соберет всех вместе. Поднимет кубок и отправит ее от себя к чужим паспортным близким, а сам останется с Любкой или Веркой. Они молодые. Им в порядке вещей нечаянное счастье. Не порадуются лишний раз. Не порадуются, а примут, как должное быть течение событий. Машина остановилась. Хлопнула дверца, и Ягуар Петрович открыл кузов. В синих гуашевых сумерках он был едва различим, пусть и на таком расстоянии. Могучая родная фигура в распахнутой набивной куртке. В горле Надежды сгустился горький комок. Не от пыли.

— Выбираемся, любезные. — сказал Ягуар Петрович и отстранился, давая дорогу. Сергуня, а за ней Запеканкин с двумя мешками высыпались на белесую не надежную дорогу. Подмораживало. После душного и скучного кузова особенно хорошо дышалось. У рта Ягуара Петровича висело облачко пара.

— Здесь адреса. На двух листах для каждого мешка. Смотрите не перепутайте. Тебе, сестра, даю. Верю, что справишься. Что еще. За напарником своим присматривай. Как бы чего не вытворил. Есть у него такая стихия, я отсюда чую. — строго взглянул Ягуар Петрович на Запеканкина. В ответ Петр, как ему показалось, лихо утер кафтанным обшлагом из рыбьего меха резиновую бульбочку нарумяненного носа. Накладная жесткая борода щекотала противно шею, на ушах болталась шапка с пришитым на скорый неряшливый стежок париком. Запеканкин был без посоха. Суковатую палку, овитую лентами, пожалел Ягуар Петрович. Исключительно в целях безопасности самого Запеканкина. «Зашибется еще где-нибудь, а ты отвечай. Ладно бы перед высшими силами, а если милиция прицепится. Рабочий контроль» — подумал Ягуар Петрович и посох не выдал. В противоположность наряд Снегурочки очень подошел Сергуне. Одна беда. Холодно было в бутафорском пальтишке разукрашенным приклеенными разводами блестящего дождика. Зябко.

— Мешки смотрите, не намыльте. Надежда, без мешков расчета не давать. Накрепко запомни.

— Запомнила, учитель.

— Хорошо. А то им только дай волю. — снова перевел Ягуар Петрович взор на Запеканкина и тут же отвел глаза. — Из собственных штанов и мыслей выдернут. Не заметишь. Повторяйте теперь за мной. Не филоньте.

Ягуар Петрович отбросил степенность и домовитость, застыв в иррациональном провидческом экстазе. Да чего ж много самых разных качеств умещалось на такой не большой территории. Уму непостижимо. Просто не человек, а подземный переход какой-то!

— Из праха рожденные в прах уйдем.

— Из праха рожденные, в прах уйдем.

— Все что имеем лишь путь.

— Имеем лишь путь.

— Не в наказанье и не на благо лишь волей Наивысшего предназначенный.

— … Предназначенный — повторяла влюбленно Надежда из кузова. Крепчал Ягуар Петрович. Небо собой застилал.

— Он великий и непогрешимый дал направление и пробил дороги.

— Дал… и пробил…

— Наделил разумом и чувствами. Вырвал из животного естества. Он грозен и великодушен. Он сама истина. Сама сущность. — Ягуар Петрович мало что не кричал. Волнами от него расходилась подавляющая энергия. Завороженные Сергуня и Запеканкин, не отрываясь, смотрели на него и повторяли, повторяли.

— Сама жизнь. Но идти нам.

— Но идти нам.

— Нам идти!

— Нам идти!

— Во веки веков. Аминь.

— Аминь. — выдохнули разом Сергуня и Запеканкин, и Надежда. Выдохнули и ослабли, изрядно потрепанные волей.

— Хорошо. — сказал Ягуар Петрович. У его рта вновь появилось, исчезнувшее было во время странной и непонятной молитвы волокнистое облачко.

— Надеюсь на тебя, сестра. — Ягуар Петрович посмотрел на Сергуню. — В тебе сила веками проверенная есть. Я вижу.

Просто так он это брякнул или действительно что-то увидел, объяснить было некому. Ягуар Петрович уехал. Петр пытался выяснить у Сергуни.

— О чем это он? Какая такая сила?

— Не знаю, Петя. — ответила Сергуня и добавила твердо, необсуждаемо.

— Пойдемте, Петя. Нам пора.