Новолуние

Я помнила, что пробежки по лесу подобно этой пугали меня, и я всегда держала свои глаза закрытыми. Теперь это казалось глупой реакцией. Мои глаза были широко раскрыты, мой подбородок опирался на его плечо, моя щека прижималась к его шее. Скорость была волнующая. В сто раз лучше, чем на мотоцикле.

Я потянулась к нему и прижала губы к холодной каменной коже его шеи.

— "Спасибо, " сказал он, а мимо нас пролетали неопределенные темные очертания деревьев. "Это означает, что ты уже решила, что не спишь? "

Я рассмеялась. Смех звучал легко и естественно. Он звучал правильно. "Не совсем. Просто я не хочу просыпаться. Не сегодня вечером. "

— "Я верну твое доверие назад, " бормотал он, главным образом для себя. "Если это — мой последний шанс. "

— "Я доверяю тебе, " уверила я его. "Дело во мне, я себе не доверяю. "

— "Объясни, как это, пожалуйста. "

Он замедлился и пошел прогулочным шагом, ветер прекратился — и я предположила, что мы находимся уже недалеко от его дома. Я могла слышать доносившийся откуда-то шум реки, бурлящей где-нибудь рядом в темноте.

— "Хорошо — " я изо всех сил пыталась выразить свои мысли правильно. "Я не доверяю себе, я не думаю, что справлюсь, чтобы быть … достаточно хорошей для тебя. Заслужить тебя. Нет ничего во мне, что может удержать тебя рядом со мной. "

Он остановился и снял меня со спины. Его нежные руки не освободили меня; после того, как Эдвард поставил меня на ноги, он сильно обхватил меня, прижимая к своей груди.

— "И почему ты такая упрямая, " прошептал он. "Никогда не сомневайся в себе. "

Но как я могла не сомневаться?

— "Ты так мне и не сказала … " пробормотал он.

— "Что? "

— "Какова твоя самая большая проблема. "

— "Я дам тебе одно предположение. " Я вздохнула, и дотронулась до кончика его носа указательным пальцем.

Он кивнул. "Я хуже, чем Волтари, " сказал он мрачно. "Я думаю, что заработал это. "

Я закатила глаза. "Худшее из того, что Волтари могут сделать — убить меня. "

Он ждал, смотря на меня напряженными глазами.

— "Ты можешь оставить меня, " объяснила я. "Волтари, Виктория … они ничто по сравнению с этим."

Даже в темноте, я могла видеть, что на его лице отразилось мучение — это напомнило мне о его выражении, когда он мучился под пристальным взглядом Джейн; я почувствовала себя отвратительно, и сожалела, что сказала ему правду.

— "Не надо, " прошептала я, касаясь его лица. "Не грусти. "

Он равнодушно скривил уголок рта, пытаясь улыбнуться, но улыбка не затронула его глаз. "Есть только один способ заставить тебя поверить, что я не могу тебя оставить, " прошептал он. "Я думаю, что единственное, что убедит тебя — это время. "

Мне понравилась идея относительно времени. "Хорошо", согласилась я.

На его лице всё еще отражались муки. Я пробовала отвлечь его, говоря о несущественном.

— "Так — так как ты остаешься. Я могу получить назад подаренные тобой вещи? " Спросила я, говоря шутливым тоном, полностью совладав с эмоциями.

Это сработало: он рассмеялся. Но его глаза сохранили страдание. "Твои вещи никуда не делись, " сказал он мне. "Я знал, что это было неправильно, так как я обещал тебе мир без напоминаний о себе. Это было глупо и по ребячески, но я хотел оставить что-то от меня с тобой. Компакт-диск, фотографии, билеты — они — все под твоими половицами. "

— "Действительно? "

Он кивнул, кажущийся немного приободренным моим очевидным удовольствием от этого тривиального факта. Но и этого оказалось недостаточно, чтобы боль с его лица полностью ушла.

— "Я думаю, " сказала я медленно, " я не уверена, но интересно …, я думаю, возможно, что я знала это все время. "

— "Что ты знала? "

Я только хотела убрать муку из его глаз, но когда я говорила, слова звучали более правдоподобно, чем я сама ожидала.

— "Некоторая часть меня, возможно, моё подсознание, никогда не сомневалась, что ты все еще заботился, жива ли я или умерла. Вероятно, поэтому я слышала голоса. "

На мгновение воцарилась очень глубокая тишина. "Голоса? " спросил он категорически.

— "Хорошо, только один голос. Ваш. Это — длинная история. " Осторожный взгляд на его лице заставил меня подумать, продолжать или нет. Он может подумать, что я сошла с ума, а что тут еще можно было подумать? Какое этому еще могло быть объяснение? Но по крайней мере выражение — сжигающих его изнутри мучений — исчезло.

— "Я жду. " Его голос звучал как-то противоестественно.

— "Я очень волнуюсь. "

Он ждал.

Я не знала, как объяснить. "Ты помнишь, что Элис сказала, что я готовилась к чрезвычайным спортивным состязаниям? "

Он произнес слова без акцента или выражения. "Ты спрыгнула с утеса для острых ощущений. "

— "Да, ты прав. И перед этим, с мотоциклом — "

— "Мотоцикл? " спросил он. Я знала, что его голос достаточно хорошо слышал кое-что назревающее позади спокойствия.

— "Я думаю, что об этом я Элис не рассказывала. "

— "Нет. "