Новолуние

— Нет. ет. Когда мы вернулись, Эмили уже ждала нас с плохими новостями. Это Гарри Клирвотер. С ним случился сердечный приступ сегодня утром.

— Гарри? — я потрясла головой, пытаясь понять, из-за чего он остановился. — О, нет! Чарли знает?

— Да. Он тоже там, с моим отцом.

— С Гарри все будет в порядке?

Взгляд Джейкоба снова напрягся. — Не похоже.

Внезапно, я почувствовала себя больной из-за чувства вины — чувство было действительно ужасно, и все из-за глупого прыжка с обрыва. Сейчас обо мне все равно никто бы не волновался. Что за глупое время для безрассудства.

— Что я могу сделать? — спросила я.

В это время дождь прекратился. Я не поняла еще, что мы уже вернулись к дому Джейкоба, пока он не прошел через дверь.

— Ты можешь остаться здесь, — произнес он, сваливая меня на маленькую софу. — Я имею в виду — прямо здесь, а я поищу тебе сухую одежду.

Я дала своим глазам возможность привыкнуть к темной комнате, пока Джейкоб шумел в ванной. Передняя комната казалась такой пустой без Билли, почти одинокой. Это было странно и зловеще — может быть из-за того, что я знала, где он сейчас находился.

Через несколько секунд вернулся Джейкоб. Он бросил мне груду серой хлопковой одежды. — Конечно, великовато для тебя, но это лучшее, что я смог отыскать. Я выйду, чтобы ты смогла переодеться.

— Нет, не уходи. Я слишком устала, чтобы двигаться. Просто побудь со мной.

Он уселся на пол рядом со мной, спиной к софе. Я спросила себя, когда он последний раз спал. Он выглядел настолько же изнуренным, насколько я себя чувствовала.

Он прислонил голову к диванной подушке и зевнул. — Полагаю, что я могу отдохнуть минутку…

Его глаза закрылись. Я тоже позволила своим глазам закрыться.

Бедный Гарри. Бедная Сью. Я знала, что Чарли будет там до последнего. Гарри ведь считался одним из его лучших друзей. Несмотря на пессимистическое отношение Джейка к этой ситуации, я надеялась, что Гарри сумеет выкарабкаться. Ради Чарли. Ради Сью, Леа и Сета…

Софа Билли стояла рядом с обогревателем, и теперь мне было тепло, несмотря на мокрую одежду.

Кроме того, мои легкие болели и меня тянуло в сон, вместо того, чтобы бодрствовать. Я задумалась, правильно ли было сейчас уснуть… или я пыталась убежать от проблем таким образом? Джейкоб начал тихо похрапывать и этот звук успокаивал, как колыбельная. Я быстро заснула.

Впервые за очень долгое время мои сны были просто нормальными снами. Просто неясные образы, мысли, блуждающие по старым воспоминаниям — ослепительно яркое солнце Феникса, мамино лицо, ветхий деревянный дом, выцветшее стеганное одеяло, зеркальная стена, пламя на черной воде… Картинка менялась одна за другой, и я тут же забывала о предыдущей.

Последняя картинка была единственной, застрявшей у меня в голове. Она была бессмысленной — просто набор образов. Балкон, ночь, словно нарисованная круглая луна, висящая в небе. Я наблюдаю за девушкой в ночной рубашке, прислонившейся к перилам и разговаривающей сама с собой.

Какая-то бессмыслица… но когда я медленно просыпалась, борясь с собой и с трудом приходя в сознание, Джульетта все еще была в моих мыслях.

Джейкоб спал; он сполз вниз, на пол, его дыхание было глубоким и ровным. Сейчас дом был более темным, чем когда мы только пришли, а за окнами было совсем черно. Мое тело одеревенело, но было теплым и почти сухим. Горло все еще жгло от каждого вздоха.

Необходимо было встать — пойти попить, по крайней мере. Но мое тело хотело быть безвольным, чтобы никогда не двигаться снова.

Вместо активных движений, я еще немного подумала о Джульетте.

Я думала, чтобы она сделала, если бы Ромео уехал и бросил ее, не оттого что его изгнали из страны, а потому, что он потерял к ней интерес. Или если бы Розалинда дала ему время и он бы передумал? Что если вообще, вместо того, чтобы жениться на Джульетте, он бы просто исчез?

Я подумала, что знаю, как чувствовала бы себя Джульетта.

Она бы не вернулась к своей старой жизни. Она бы перестала двигаться вперед, в этом я была уверена. Даже если бы она дожила до старости, то каждый раз, закрывая глаза, она бы видела лицо Ромео. Она приняла бы это, со временем.

Я подумала, она вышла бы в итоге замуж за Париса только чтобы ублажить своих родителей и сохранить мир? Я была уверена, что нет, скорее всего нет. Но, в известной истории почти ничего не говориться о Парисе. Он был только второстепенной фигурой — некий фон и одновременно угроза, еще один претендент на ее руку.

Что если это не вся правда о Парисе?

Что если на самом деле Парис был другом Джульетты? Ее лучшим другом? Что если он был единственным, кому она могла доверять и рассказать о связи с Ромео? Единственный человек, который действительно понимал ее чувства и делал их более человечными? Что если он был терпеливым и добрым? А если он заботился о ней? Что если Джульетта знала, что она не выживет без него? Что если он действительно любил ее и хотел, чтобы она была счастлива?

И… что если она тоже любила Париса?

Не так как Ромео. Не так, конечно. Но достаточно, чтобы захотеть, чтобы и он был счастлив?