Новолуние

Зачем так глупо себя вести? Кто знает, сколько осталось любоваться его прекрасным лицом? Я в безопасности, он тоже, значит, сможет уйти, как только мы поднимемся в город. Туманить глаза слезами, лишаясь шанса наслаждаться его красотой, – какая расточительность, полное безумие!

Но никакие слезы не могли смыть будоражащий сознание образ: перепуганное лицо женщины с четками.

– Боже, несчастные люди… – всхлипывала я.

– Да, знаю, – прошептал он.

– Так ужасно…

– Понимаю… Жаль, что тебе пришлось это увидеть!

Прижавшись щекой к холодной груди, я вытирала слезы толстой накидкой. Несколько глубоких вдохов: нужно скорее успокоиться.

– Могу я чем-то помочь? – спросил вежливый голос.

Склонившись над плечом Эдварда, Джина смотрела на нас со странной смесью тревоги и профессиональной отстраненности. Похоже, девушку нисколько не волнует, что ее лицо всего в нескольких сантиметрах от вампира из вражеского лагеря. Она либо находится в полном и блаженном неведении, либо отлично вышколена.

– Нет, – холодно ответил Эдвард.

Девушка кивнула и исчезла за конторкой.

Едва Джина вышла из зоны слышимости, я спросила:

– Она знает, что здесь творится? – Мой голос прозвучал очень низко и хрипло, и, делая глубокие вдохи, я попыталась привести в порядок дыхание.

– Да, Джина в курсе.

– Она отдает себе отчет, что однажды ее тоже могут убить?

– Ну, скорее, понимает, что это возможно. Я удивилась.

– Надеется, что они ее не уничтожат. Мои щеки зарделись.

– Хочет стать одной из них?

Коротко кивнув, Эдвард внимательно посмотрел на меня.

– Как можно этого хотеть? – содрогнувшись, прошептала я. – Как можно смотреть на людей, вхо дящих в ужасный зал, и мечтать в этом участвовать?

Прекрасное лицо Каллена дрогнуло: его задели мои слова.

Пытаясь понять, какие именно, я вглядывалась в любимого и внезапно осознала: сейчас, хоть ненадолго, Эдвард держит меня в объятиях и в этот мимолетный миг нас не убьют.

– Ох, Эдвард!.. – Я начала всхлипывать. Какая глупость! Слезы снова заслоняют его лицо, и это непростительно. Времени-то у меня только до захода солнца. Совсем как в сказках, в которых у волшебства есть временные границы.

– Ты что? – с тревогой спросил Каллен, бережно растирая мне спину.

Я обвила руками его шею – в худшем случае он просто отстранится – и прижалась покрепче.

– Очень глупо в такой момент чувствовать себя счастливой? – срывающимся голосом спросила я.

Эдвард не отстранился, а притянул меня к себе и обнял так крепко, что стало больно дышать, хотя в груди не осталось ни одной раны.

– Прекрасно понимаю, о чем ты, – шепнул он. – Но повод для счастья есть, и не один. Во-первых, мы живы.

– Да, – кивнула я, – отличный повод!

– Еще – мы вместе, – прошептал Эдвард. Дыхание у него такое свежее, такое сладкое, что голова закружилась.

Я только кивнула, уверенная, что эти слова не несут для него такого смысла, как для меня.

– И, если повезет, доживем до завтра.

– Надеюсь, – с тревогой отозвалась я.

– Перспективы вполне радужные, – заверила меня Элис. Она сидела не шевелясь, и я почти забыла о ее присутствии. – Менее чем через двадцать четыре часа я увижу Джаспера!

Счастливица, уверена в будущем! Но я не могла отвести взгляд от Эдварда дольше, чем на минуту, и, глядя на него, искренне желала, чтобы никакого будущего вообще не было. Чтобы этот момент длился вечно, а если не получится, чтобы я умерла вместе с ним.

Каллен повернулся ко мне. Карие глаза светились лаской, и вообразить, что наши чувства взаимны, не составило никакого труда.

Тонкие пальцы коснулись моих отекших век.

– У тебя усталый вид…

– А у тебя – голодный, – прошептала я, вглядываясь в багровые синяки под почерневшими глазами.

– Пустяки, – пожал плечами Каллен.

– Точно? А то могу посидеть с Элис, – с неохотой предложила я. Пусть лучше убьет, чем отодвинется хотя бы на сантиметр.

– Не говори ерунду, – вздохнул он, лаская меня дыханием. – Никогда не контролировал эту сторону своего естества лучше, чем сейчас.

Вопросов накопилось целый миллион. Первый почти сорвался с губ, но я вовремя сдержалась. Не хотелось разрушать чарующую магию момента, пусть даже несовершенную, во вселяющей ужас приемной под взглядом будущего монстра.

В объятиях любимого так легко вообразить, что я ему нужна. О наиболее вероятных мотивах – опасность еще не миновала, поэтому Эдвард меня и успокаивает, или чувствует вину за то, что мы здесь оказались, вперемешку с облегчением: можно не корить себя в моей гибели – думать не хотелось. Вдруг после долгих месяцев разлуки ему со мной нескучно? Хотя это не важно, фантазировать гораздо приятнее.

Я нежилась в его объятиях, заново запоминала лицо, фантазировала, воображала…

Каллен смотрел на меня, будто занимаясь тем же, хотя на самом деле они с Элис решали, как вернуться домой. Говорили быстро и тихо, и Джина точно ничего не разобрала. Я и сама понимала лишь каждое второе слово. По-моему, речь шла об очередном угоне… Интересно, желтый «порше» уже вернулся к законным хозяевам?

– А что там было сказано о певицах? – неожиданно поинтересовалась Элис.