Новопотемкинские события

– Вас… вас не устраивает наш телеканал? – поинтересовался Подпевалов.

– Вы хотите там менять что-то или… или всё? – осведомился Миловидов.

– Однако мою программу тоже будете реорганизовывать? – попытался уточнить Лазонтьев, напряженно смотря на мэра.

Горемыков намеренно тянул паузу, словно то был главный герой спектакля, который должен сообщить что-то важное собеседникам, но молчит, а все остальные, разинув рты и затаив дыхание, как и зрители в театре, ждут, когда главный герой начнет говорить. Горемыкову нравилось, когда подчиненные ждут его слов, его распоряжений, затаив порой дыхание, нравилось наблюдать за их реакцией, нравилось постоянно указывать им, кто в городе полноправный и единоличный хоязин.

Через минуты три Горемыков наконец разжал пухлые губы и изволил ответить своим подчиненным:

– Меня там всё не устраивает! Всё!

Слово «всё» он старательно подчеркнул, делая акцент именно на этом слове.

– Меня там всё не устраивает! – зачем-то повторил он, тяня время. – К чему аналитические программы в эфире? Чего нашим людям хотят объяснить? Меня надо чаще показывать! Мэра города надо чаще показывать! Мэра!.. – заскрежетал зубами Горемыков, морщась и ударяя кулаком по столу. – Побольше разных тупых фильмов, разных мыльных опер, всякой пошлятины вроде этих клоунов-юмористов, кривляющихся, как в цирке, и говорящих всякую чушь!

– Подождите, пожалуйста, я записываю, – попросил Подпевалов.

– Может, мне повторять каждое слово? Я и так почти каждое слово вдалбливаю в ваши головы! – разозлился Горемыков.

– Значит, побольше пошлятины! Побольше тупости! – записывал Подпевалов.

– Стоп, эти мои слова только для вас, – предупредил Горемыков, – ясно? Только для вас или непонятно снова?

– Ясно.

– Но у нас довольно много юмористических программ, – попытался возразить мэру Миловидов.

– Чего? Вы мэру перечите? – удивился Подпевалов. – Раз он говорит, нужно исполнять.

– Я только заикнулся…

– Молчи и не заикайся, а то уволю тебя к свиньям собачьим! – продолжал Горемыков. – Все записывайте мои слова. Все!.. Что показывать в эфире? Прогноз погоды на завтра, освещение деятельности мэрии Новопотемкино каждый день и по любому поводу. Меня, меня показывать каждый день. Каж-дый!.. Каждый!.. Развлекательные шоу потупее каждый день, тупые и пошлые юмористические программы, чем тупее они будут, тем и лучше. Удаление из эфира всех аналитических программ, всех диалогов о политике и экономике. Ничего о политике и экономике не говорить. Побольше всяких быдловых мыльных опер, сериалов для домохозяек!

– А как же наши достижения? – спросил Подпевалов.

– Какие? – машинально задал вопрос Миловидов, только позднее поняв, что надо было промолчать.

– Чего?! – заорал Горемыков. – Он не знает, какие у нас достижения!

Подпевалов жалостно посмотрел на Миловидова, демонстративно качая головой.

– Ну, Подпевалов, хоть ты ему напомни о наших достижениях и успехах! – приказал Горемыков.

После паузы Горемыков повторил свои последние слова, глядя на молчащего Подпевлова.

– Можно я ему об этом потом напомню? – попросил Подпевалов.

– Ладно, – махнул рукой Горемыков, – так… всё понятно по поводу реорганизации телевидения?

– Однако, а я как же? – пролепетал Лазонтьев.

– Тебя мы тоже подкоротим на всю оставшуюся жизнь, отрежем побольше, чтоб не вякал, – попытался сострить Горемыков, но потом, посерьезнев, добавил: – Нет, раз в неделю… может, раз в две недели тебя будем мы показывать, но не более. Ясно?

Лазонтьев покорно кивнул, даже не пытаясь сопротивляться решению мэра.

Подпевалов записывал каждое слово Горемыкова.

Миловидов сидел с обреченным лицом, делая вид, что записывает слова Горемыкова.

– И побольше криминала в эфире, побольше всяких передач о нашей доблестной милиции, побольше бы художественных фильмов о нашей доблестной милиции, которая ищет и находит разных маньяков, убийц и воров. Вопросы есть?

Миловидов предложил:

– Может, Демид Демидович, организовать развлекательный канал?

– Гм, а я как же тогда?

– Не понял… Я о канале, а не о…

– Я тут мэр или ты?!..

– Нет, вас пусть каждый день показывают…

– Да, добрый ты какой, как погляжу!. Смотри на него! Ты хочешь показывать меня в каком-то развлекательном канале? Чтоб надо мной, мэром, смеялись?

– Нет, как можно… Вас пусть каждый день показывают…

Разрешил он меня показывать! – рассердился Горемыков. – Я – мэр, я отдаю здесь приказы. Раньше говорили: «Партия сказала!». А теперь: мэр сказал, все должны соглашаться, иначе отрежу у всех до самого корня! Ха-ха! Шоу, пошлый и тупой юмор, криминальные новости, фильмы о ментах, мыльные оперы. Так, прогноз погоды, один раз в неделю или раз в две недели – программа «Отдельное мнение» Лазонтьева.

Горемыков замолчал, внимательно глядя на сосредоточенные лица молчащих гостей.

Миловидов держал в руках блокнот, продолжая в нем что-то записывать. Правая рука Миловидова чуть дрожала, он часто писал наспех, потом зачеркивал и писал заново.

Лазонтьев сидел спокойно, теребя длинные усы.

Подпевалов читал записанное в своем блокноте, что-то подчеркивая для себя.