Новопотемкинские события

– Я здесь, – услышал он чей-то голос за спиной.

Незнакомец снова сидел за его столом.

– А теперь что будет? – тихо спросил Писаренко, с ужасом думая, что вдруг незнакомец останется у него в кабинете и уходить не станет.

– Поглядим… Пока я исчезаю…

– Но у меня могут быть неприятности, – вздыхая, сообщил Писаренко.

– В связи с чем?

– Как? Я ж все заявления теток подписал по поводу капремонта, а мэр против ремонта.

– Правильно сделали, что подписали все заявления.

– И что мне теперь делать?

– Жить по совести, работать. У этого Горемыкова душа тоже ходит давно одна неприкаянная по миру.

– А мне что до чужой души? – рассердился Писаренко. – Мэр мне завтра может позвонить и орать на меня будет!

– Не будет, – пророчески предсказал незнакомец, вставая. – Я еще к вам зайду.

– За… зачем?

– Погляжу на вас.

– А к Горемыкову?

– Это дело его души!.. Пока.

Писаренко вздрогнул, протер глаза: незнакомца в кабинете он больше не видел…

Глава 9 Лучше голый зад, чем открытые прения в эфире

В задумчивости Алексей вошел в свою квартиру, уселся на кресло напротив телевизора, закрыл глаза. Он лишь недавно стал работать депутатом, но постоянно тянуло бросить эту Думу и вернуться на старое место в редакцию газеты.

«Видимо, – думал Алексей, – это не мое дело… Мои предложения отвергаются. Подпевалов старается отключать мой микрофон, не говоря о рассмотрении моих проектов законов. Но что такого у меня непонятного? Или они неприятны для Подпевалова? О чем я писал? О ремонте ветхих домов, о работе милиции, о телевидении, о коррупции…»

Поужинав, он лег на диван.

– Почему ты такой грустный и даже не видно твоей традиционной улыбки? – вчера спросила его Лена, целуясь с ним.

Тогда Алексей промолчал, отшучиваясь, не сказав истинной причины перемены настроения. Лена всё больше ему нравилась, как и он ей, что чувствовалось по ее радостным взглядам и улыбкам, смеху, постоянному веселому щебетанию – так ведут себя женщины, желая понравиться мужчине и когда находившийся рядом мужчина нравится женщине.

«Сколько знаю ее? – думал Алексей. – Полгода работал с ней в редакции газеты „Новопотемкинские новости“, два месяца с ней встречаюсь… Это любовь? Да, я люблю ее!»

Включив телевизор, он стал смотреть новости на центральных телеканалах, потом включил местный канал «Наше зрение».

– Гм, что-то у телекампании «Наше зрение» совсем худо со зрением, словно слепое оно стало! – возмущенно сказал вслух Алексей, хотя рядом с ним никого не было и жил в квартире он один.

Один из его проектов законов касался местного телевидения, поэтому Алексей был вынужден смотреть передачи канала «Наше зрение», хотя его многое там не устраивало: излишний новостной официоз со смакованием разных катастроф, криминальной пошлятины, развязной тинейджеровской околесицы, пошлыми юмористическими программами одна хуже и тупее другой. Но через минут три он застыл с телевизионным пультом: на местном канале шел горячий спор депутата от партии «Единое Новопотемкино» с депутатом от партии «Правый фланг».

Прибавив громкость, Алексей подсел поближе к телевизору, внимательно следя за спором.

Депутат от партии «Единое Новопотемкино», тучный человек лет сорока, с короткой стрижкой, Антон Зависаев говорил, чеканя каждое слово:

– Как вы не понимаете, что впервые в истории нашего города власть в лице мэра Горемыкова Демида Демидовича повернулась к народу лицом?

– До этого она как располагалась? – попытался сострить депутат от партии «Правый фланг» Максим Безпалов, худой и высокий, лет тридцати пяти, с рыжими волосами, зачесанными назад.

Зависаев поморщился, ответив:

– Ой, как же глупо звучит, не находите? Я говорю от чистого сердца, что партия наша и власть с чистой совестью, в здравом уме и с благими мыслями повернулась к народу лицом и…

– Гм, а партия и власть разве на народ? Не относятся они к народу? – парировал Безпалов.

– Опять вы ерничаете, – недовольно молвил Зависаев, вопросительно глядя на сидящего между депутатами комментатора, молодую девушку с улыбкой манекена, ожидая ее заступничества.

Комментатор намек поняла, вмешиваясь:

– Попрошу наших уважаемых депутатов вести дискуссию по существу!

Зависаев, довольный и радостный, кивнул, продолжая:

– Наш мэр Новопотемкино энергично работает, пытается бороться с бедностью горожан, постоянно повышает оклады и пенсии…

– На пятьсот или тысячу рублей?

– А вы думаете, это разве не деньги?

– Нет, деньги, но слишком они малы!

– Но в перерасчете на целый город получается большая сумма! – не оставался в долгу Зависаев. – Мне очень трудно с вами говорить, меня постоянно перебиваете!

– У нас диалог или монолог?

Словесная дуэль депутатов показалась Алексею очень занятной; он повеселел, удивляясь тому факту, как этот диалог попал в эфир местного телеканала – целую неделю передавались только официальные новости, освещение работы мэрии Новопотемкино, милицейские хроники событий, пошлые юмористические программы да мыльные оперы.

– Нет, у нас диалог, но… – попытался ответить Зависаев, но его опять перебил Безпалов: