Новости из Кремля

Нашедшего пропавшую собаку ожидает от 5 до 10 тысяч — в зависимости от породы. Ладно, шут с ним, с собачьим бизнесом, но удостоверение участника войны превратить в предмет бесстыжей сделки? До какой же степени нравственной деградации нужно дойти, чтобы зарабатывать на несчастьях больных, рассеянных людей?

— Как-то перебирал свой архив, — вспоминает знакомый журналист из газеты «Правда». –Нашел номера 60-х годов — время, когда пришел в журналистику. «Так поступают советские люди», «Человек человеку — друг, товарищ и брат», «Адреса безвозмездной помощи», «От души, бескорыстно». Под такими рубриками публиковались материалы о взаимопомощи, товарищеской поддержке. Сколько в тех заметках душевного тепла, сердечности, доброты! Рассказы о столах находок, куда сдавали найденные вещи и документы, публикации о том, как зачастую незнакомые люди выручали друг друга в трудных жизненных ситуациях, как рискуя собой, своей жизнью, вступались за случайных прохожих, на которых нападали хулиганы, как на вокзалах и в аэропортах одалживали попавшим впросак пассажирам немалые денежные суммы, без всяких процентов. Общественное мнение поднимало на гребень внимания и подражания людей честных, высоконравственных, готовых прийти на помощь к слабому, больному, нуждающемуся, обиженному.

Бывший правдист с ностальгией вспоминал, как поступившее тревожное письмо из самой дальней глубинки сразу же звало в дорогу. Откладывая самые неотложные дела, днями месили грязь в глухих деревнях в поисках истины — без нормального сна, нередко впроголодь. Публикации вызывали разную реакцию, порой автора таскали по судам и другим казенным учреждениям, приходилось доказывать правоту, сочинять объяснительные, добиваться справедливости для людей, которые автору никем не доводились. Итогом было денежное вознаграждение: от 10 до 18 рублей гонорара за десятистраничную статью.

«Нет, что ни говорите, а жили тогда все же чище, светлее, красивее», — восклицает правдист. И в страшном сне не могло присниться, что предметом спекуляции станут святые для всех понятия. Люди безвозмездно сдавали кровь, предлагали костную ткань и кожу для пересадки чужим людям, а сейчас требуют деньги за передачу больному соков или за беседу с врачом!

Что-то незримо перевернулось в наших душах, говорят известные в советские времена творческие работники, стало вверх дном, лишило надежды и доверия друг к другу. Деньги, доходы, выручка... Не звон ли презренного металла вновь растлевает души, заслоняя самое главное, что дает право называться человеком?

— Вы против спекуляции? — прижал как-то Гайдара парламентский политик. — Или за?

Положение вроде бы безвыходное. Скажи, что против, и ты отступишь от рыночных принципов. Скажи, что за, и тебя тут же растерзают пикетчики.

Но Гайдара голыми руками не возьмешь. С ловкостью эквилибриста он переводит разговор в другое русло: когда страна введет правильное налогообложение, спекуляция потеряет-де всякий смысл...

Хорошо бы еще до этого и дожить, вздыхают недоверчивые Москвичи. Хотя бы только ради того, чтобы посмотреть, какое налогообложение будет введено на суммы, получаемые от проката больничных халатов и тапочек.

Воровали, воруем и будем воровать

— Что нового в России? — спросил как-то царь приехавшего к нему на воды за границу Николая Карамзина, известного историка и воспитателя наследника престола.

— Воруют, — ответил историк, вложив в одно слово всю многообразную информацию о российской жизни за время отсутствия государя.

Похоже, это слово как нельзя полно характеризует все, что происходит сейчас в России и ее столице.

Складывается впечатление, что воровство — это всерьез и надолго, и никакие смены общественно-политического строя, никакие революции, никакие самые кардинальные реформы не в силах что-то изменить.

— В России воровали, воруют и будут воровать, — добродушно посмеиваясь, самокритично признаются в национальной черте характера стоящие в очередях Москвичи. А развеселило их сообщение мэрии о том, что проверки показали: в каждом втором Московском магазине обманывают, обвешивают и обсчитывают покупателей.

Это тем более странно, что в городе на сегодняшний день практически завершена приватизация торговых предприятий. 90 процентов коллективов получили разрешение на выкуп имущества. То есть стали собственниками магазинов, торгового оборудования, складов, подсобок. И что же — по-прежнему крадут?

Еще как! Правительство Москвы создало комиссию, чтобы проверить, как приватизируемые торговые точки соблюдают положение договоров купли-продажи. За два месяца комиссия обследовала около 300 магазинов и обнаружила массу нарушений. Самое распространенное — перепрофилирование торговых точек, сдача их помещений в аренду коммерческим структурам, сокрытие товаров в подсобках, нарушения санитарных норм.

Не лучше обстоят дела и с ценами в приватизированных магазинах. Из проверенных 2170 предприятий торговли в 874 установлены факты завышения цен.