Новые Боги (СИ)

Заметив, что от основной группы атакующих отделилась фаланга и теперь перестраивалась, чтобы ударить яростно отбивающимся минотаврам во фланг, я скороговоркой выкрикнул формулу и, стараясь не обращать внимания на боль, вытянул руки вперед. С моих ладоней ударила тугой луч огня, попав под который, люди вспыхивали как головешки. За раз удалось сжечь не меньше пятидесяти вражеских солдат, пока боль не стала невыносимой и я не отпустил источник.

— Их боевой дух ослаб! Муилан, надо ударить!

Актеону кто-то снес единственный рог и теперь из его башки торчало лишь два огрызка. Вся правая половина туники пропиталась кровью, но я так и не смог понять, его это кровь или чужая.

— Чем ударить? Я не смогу поддержать вас магически! Любая вражеская атака — и я буду занят лишь ее нейтрализацией.

Словно подтверждая мои слова, на нас прыгнуло нечто полупрозрачное, завывающее словно проклятая душа. Короткий импульс огня и неизвестная тварь, вскрикнув как ребенок, сгорела подобно тополиному пуху.

— А большего и не надо! Их воины пали духом. Если смуожем опрокинуть, то погоним до самуого лагеря, а там и в муоре скинем!

— Где Афина?

Я попытался разглядеть воительницу и почти сразу увидел, по характерным магическим вспышкам. Минут десять назад ей надоело лишь отбиваться от чужих атак, поэтому, гикнув своему инфернальному коню, богиня поскакала вперед, мощным прыжком перемахнула через частокол копий и врезалась в ряды противника. А там уж во всей красе показал себя Кошмар. Даже со своего места я почувствовал исходящую от него ауру дикого, животного страха, что уж говорить про обычных воинов.

Люди падали на землю, зажимая головы руками, и практически не встречающая сопротивления Афина принялась собирать своим клинком кровавую жатву. И тем самым привлекла к себе самое пристальное внимание вражеских магов.

Не знаю, что сделал Джамал. Просто в какой-то момент раздался сильный статический треск и конь под богиней жалобно заржал, а затем разлетелся черными хлопьями. Богиня успела сгруппироваться, но, лишенная поддержки потустороннего существа, сразу же оказалась зажатой посреди вражеских порядков и теперь яростно отбивалась от наседающих со всех сторон спартанцев.

— Все беды из-за баб…

Видимо, придется согласиться на предложенную минотавром авантюру. Некоторые шансы на успех все таки есть. Слишком много за последние часы воины видели магии и смертей. И если жители Крита защищали свой дом, поэтому были настроены драться до конца, то спартанцы пришли грабить и убивать, явно не рассчитывая на столь ожесточенное сопротивление и потери. Так что может и выгореть. Надо только положить начало контрнаступлению…

— Анатол, ты меня слышишь?

Я зажал в руке голософон.

— Да, господин.

От разлитого вокруг магического фона голос Приближенного звучал как из металлического ведра. Тем более дико на этом фоне звучали едва слышные молитвы всех тек, кто откликнулся на призыв храма.

— Мне нужна сила. Вся, что сможешь дать.

После секундной паузы адепт новой веры ответил:

— Канал работает — я проверил. Получилось собрать небольшой запас, сейчас я направлю вам поток, господин. Люди готовы, так что мы сейчас же приступим.

Связь прервалась и я почти тут же ощутил, как через браслет в меня потекла сила. Для истощенного источника это было непередаваемое ощущение, сродни глотку чистой прохладной воды для умирающего от жажды. Исчезла тупая боль, поселившаяся под ребрами, стало проще дышать.

— Вооот, совсем другое дело! Контратака, говоришь?

Я расправил плечи, понимая, что минимум последние полчаса горбился под тяжестью усталости. Встряхнул руками и по очереди, один за другим, создал двух боевых големов. Со времени первых попыток я изрядно отточил и усовершенствовал формулу призыва, так что теперь возле меня встали две настоящие машины для убийства. Четырехрукие, с пламенеющими клинками, с изрядной сопротивляемостью магии и оружию.

Однако наступление нуждалось в показательном импульсе, так что я поднял голову, прикинул, где находится Афина — а то зацепит еще ненароком, а затем воззвал ко всем скрытым в недрах земли на глубине метра камням. Разрывая землю, десятки снарядов вырвались на поверхность, зависли в воздухе и раскололись на множество острых осколков.

Усилие воли — и импровизированная шрапнель по пологой дуге, огибая свои войска, рванула на слишком занятых сражением спартанцев.

Конечно, некоторые успели заметить угрозу и прикрыться щитами, но большинство так и не поняло, отчего начало умирать. Острые осколки не щадили никого. Разрывали линотораксы, вспарывали животы и шеи, пробивали грудные клетки. Именно так выглядит война. Никакой романтики, лишь грязь, кровь и смерть. Тот, кто мечтает о подобном — либо идеалист-идиот, либо больной на голову ублюдок.