Новые эльфы

Даже архимаг едва не спасовал. Благодаря постоянно принимаемым наркотикам эти идиоты, по собственной дурости собравшиеся отравить весь цвет эльфийской молодежи, стали невероятно живучи. Да и магических сил у них прибавилось, причем настолько, что в прямом бою Келеэль мог и проиграть. Всеми обычными и большинством уникальных ядов их можно было бы разве что рассмешить. Пришлось пускать в дело одну очень уж экзотическую смесь, которую в далекой молодости архимаг изобретал девять лет ради одного-единственного противника, чей скелет сейчас занимал почетное место в его коллекции нежити. Ведь далеко не каждый может похвастаться собственноручно убитым высшим демоном. Да причем не каким-нибудь молодым и неопытным, а древним и опасным монстром, имевшим собственную, и весьма немаленькую секту последователей. Это порождение Бездны было опасно даже не столько своей магией и сворой прислужников, сколько чудовищной способностью восстанавливаться. Ее и использовал против демона Келеэль. Жертву, предназначенную в дар повелителю, сектанты напоили «супом», приготовленным неофитом-полуэльфом. Демон ничего не заметил и дар слопал. А вот потом, на следующее утро, ему стало очень плохо. Его тело, ранее прилежно справлявшееся с любыми ранениями, начало жрать само себя. И сожрало. Повару, то бишь Келеэлю, стоило больших трудов сохранить хотя бы скелет. Да и то мелкие кости крыльев ему пришлось выращивать на уже мертвом теле заново, так как настоящие переварились раньше, чем он выдернул останки демона из кучки едкой слизи.

Магам-наркоманам, понятное дело, достался составчик послабее. Но они и не древние порождения зла. Вон даже кожа уцелела… местами… Наибольшую сложность для архимага представляло добавление яда в пищу алхимикам. Точнее, попытка обставить все так, будто это последствия очередного эксперимента покойных. Но все получилось даже легче, чем планировалось. Когда группка сторонников регулярного применения стимуляторов собралась на какой-то эксперимент, посланный Келеэлем имп[7] добавил нужную смесь в вино, которым планировали отметить успех. В рабочей лаборатории алхимиков с большим количеством разнообразно фонящих ингридиентов следы столь мелкой сущности заметить было воистину невозможно. Демоненку волшебник тотчас же свернул шею, а труп отправил к себе в кладовую, чтобы потом использовать. А эксперимент кончился, как и ожидалось, успешно. Во всех смыслах. Наутро все его участники умерли быстро, но мучительно. Помочь им не успели, да и не смогли бы. Тщательное расследование происшествия ничего не дало. Ведь возглавлял его самый опытный волшебник. Келеэль. Но в приватном разговоре с преподавателями, который по странной случайности происходил в коридоре, полном студентов, пятитысячелетний архимаг выдал версию, по которой покойные настолько увлеклись разнообразной алхимией, что перестали быть эльфами и стали чем-то иным. А опыты свои вели по-прежнему в расчете на среднестатистического перворожденного. Вот и сварили случайно смесь, безвредную для детей звезд, но губительную для тех, кем они стали. Подробную расшифровку отравы Келеэль может предоставить всем желающим после тщательного исследования, хотя смысла он в этом не видит никакого. Студенческие массы вроде бы впечатлились. Во всяком случае, фиалов с разными эликсирами на поясах у молодежи резко поубавилось.

«Кстати о молодежи, — напомнил себе Келеэль, который все-таки начал просматривать записи на кристалле в порядке очередности, — как только освобожусь, надо будет все же попробовать поговорить с этим шаманом. Хотя какой из него шаман? Так, название одно. А для того, что он делает, названия пока не придумано. Или придумано, но в этом мире его не знают. Новая отрасль науки… соблазнительно!»

Пещера, которую приобрели, потратив почти все имевшиеся в наличии деньги, воскрешенные архимагом эльфы, оказалась вовсе не таким не приспособленным для жизни местом, как они посчитали сначала. Точнее, это была не пещера. Это был заброшенный поселок гномов, который они соорудили для того, чтобы строителям города можно было отдохнуть в комфортной, привычной глазу обстановке. Любители подземелий обустроили довольно неплохую сеть естественных и искусственных пещер. Отличить первые от вторых можно было по наличию сталактитов, которые гномы традиционно считали священными. Не настолько, чтобы оставить их, к примеру, в постоянно используемом проходе, но все же. В общем, следы планировки были видны невооруженным глазом в любом уголке жилища. Вероятнее всего даже скала, которую использовали гномы для создания своего дома, была не природной, а поднятой из глубин каким-нибудь геомантом[8]. А может быть, и нет. Обустроить имеющийся кусок камня дешевле, чем поднять его из глубин, а деньги гномы всегда считать умели.