Новые эльфы

Келеэль чуть сам им не объяснил, что нечто важное, что они знали на их старой родине, утратило значимость в этом мире. Разболтай они даже самую страшную тайну всей их расы (интересно, какую?), то кто бы ее передал в такую даль?! Конечно, время от времени в их разговорах проскальзывали слова, зацепившись за которые как за ниточки можно было бы распутать клубок. Но их было мало и в единую систему они пока не складывались. Узнать, как живут представители своей расы в таком далеком мире как тот, из которого они пришли, могущественному волшебнику очень хотелось. Но не получалось. Вариант с просмотром памяти кого-нибудь из этой кампании Келеэль, поколебавшись, отбросил. Во-первых, если заявиться к ним сейчас, то придется возвращать всю группу к себе в апартаменты, а гостей в количестве более трех штук волшебник не очень любил. Совсем не любил, если честно. Потом придется обустраивать их в Западном Лесу, представлять старейшинам, объяснять, откуда они взялись, ругаться с магами, выклянчивающими заклятье с помощью которых эти эльфы были возвращены к жизни…Жуть. И скука. Во-вторых, это вроде как неэтично. В-третьих, архимаг любил разгадывать загадки, а не получать готовое на блюдечке. В-четвертых нарушалась чистота поставленного эксперимента, ибо какой же это эксперимент, если результаты будут подправляться? В-пятых… Короче предоставить эту компании самим себе и потихонечку за ними следить было куда интереснее.

Вот уже семь дней восемь эльфов обживали оазис. Они ловили и сушили рыбу, чьи запасы уже начали достигать пугающих величин. Они пытались упражняться с оружием. И чего, спрашивается, на эти ребята на себя наговаривали? Вполне прилично машут клинками. Не на уровне ветеранов войны, конечно, но и не сказать, чтобы первый раз в жизни оружие увидели. И, пожалуй, все же армейская, а не гражданская выучка чувствуется. Горожане и селяне привыкли полагаться на профессиональных вояк или на крайний случай отбиваться со стен. Поэтому удары у них сильные и размашистые, сверху вниз. А молодежь в основном пыталась сбить стену щитов, пусть кривую и косую, но все же. И бить из-за преграды пусть не слишком сильно, но часто, маневрируя всем строем. Такой стиль боя больше подходит для регулярных войск. Ну и еще большим уважением у них пользовались одиночные тренировки, во время которых эльфы предпочитали вертеться, как волчок, а не стоять на месте несокрушимой глыбой. И это им удавалось тоже не совсем из рук вон плохо. Хотя можно было, конечно, и улучшить результаты, если правильно распределить нагрузку.

Хотя, Келеэль пожалуй и не смог бы с уверенностью сказать, как именно им надо тренироваться. Сам он ничем кроме ритуального ножа никогда в жизни размахивать не пытался. Да и тем, признаться, обычно бил по хорошо зафиксированной цели, которую на алтаре удерживало или специальное заклятие или хотя бы путы. Но какая-то подготовка у всех эльфов точно была. Во всяком случае, на утренние упражнения, проводимые согласно собственноручно оседланным примитивным солнечным часам они ходили все. Даже девушки не отлынивали. Единственной странностью, которую отметил у воскрешенных Келеэль было их полное неумение стрелять. К луку во всех известных ему мирах было приучено большинство эльфов. Умение выпустить точно в цель, находящуюся от тебя за триста шагов, десять стрел гораздо лучше продляет жизнь, чем умение правильно махнуть полосой железа отбиваясь от подошедшего вплотную врага. Но, как это ни парадоксально, пользоваться луком ни один из восьми эльфов не умел. Хотя они и пытались учиться. И, глядя на их попытки, даже далекому от военных искусств архимагу хотелось настучать криворуким неучам по голове. В первый раз, когда одна из девушек только примериваясь к оружию, попробовала спустить тетиву, то рассекла себе пальцы! Как ругался шаман, затягивая рану…затянул, кстати, тоже так себе. Келеэль, немного подумав, даже подбросил в кладовую одной из комнат маяка учебник по общей магии, с небольшим уклоном в целительство. Если Михаэль его найдет, то пусть немного подучиться.