Новые герои. Массовые убийцы и самоубийцы

В то время как информационные технологии спровоцировали ускорение ритма обмена информацией, пространство для физического перемещения уменьшается, а ресурсы для экономического роста исчерпываются.

Я называю этот двойной процесс ускорения и истощения спазмом.

Спазм — это внезапное, аномальное, непроизвольное мышечное сокращение или серия чередующихся мышечных сокращений и последующей релаксации. Спазм также внезапный, краткий всплеск энергии и болезненная интенсификация деятельности организма.

В своей книге «Спазм» (Spasm) (1993 год) Артур Крокер говорит об эстетике киберпанка и секционированных рекомбинантных телах, описывая эффекты информационных технологий в создании тела-машины. По Крокеру, внедрение электронных устройств в плоть органического тела (протезы, импланты), в том числе в качестве интерфейса (цифровое повышение интенсивности взаимодействия, реклама, виртуальный секс), являются причиной ускорения нервной деятельности до точки спазма.

В современной антропологической трансформации, вызванной цифровыми информационными технологиями и рыночной глобализацией, социальный организм подвергают воздействию, которое принимает форму спазма.

В своей последней книге «Хаосмос» (Chaosmosis) (1992 год) Гваттари пишет: «Среди туманов и миазмов, которые скрывают наш конец тысячелетия, вопрос о субъективности сейчас превращается в лейтмотив». И добавляет: «Всем людям придется объединить свою креативность, чтобы отогнать угрозы варварства, психического срыва и хаотические спазмы, которые виднеются на горизонте». Он также пишет: «Мы вынуждены вызвать в воображении варварство, психический взрыв, хаотический спазм»[101].

Это последнее выражение обозначает не только потерю сознания, но и ту патологию, что приносит с собой капитализм. В своей книге Гваттари предсказал, что переход тысячелетий будет веком тумана и миазмов, мрака и страдания. Теперь мы знаем, что он был совершенно прав. Через 20 лет после выхода «Хаосмоса», мы знаем, что туман гуще, чем когда-либо, и миазмы не исчезают, но становятся все более опасными, более ядовитыми, чем они когда-либо были.

«Хаосмос» был опубликован всего за несколько месяцев до смерти автора, в 1992 году, в то время, когда лидеры мировых держав встретились в Рио-де-Жанейро, чтобы обсудить и, возможно, принять решение о борьбе с загрязнением окружающей среды и глобальным потеплением, которое в те годы становилось все более очевидной угрозой человеческой жизни на планете. Американский президент Джордж Буш-старший заявил, что американский образ жизни не обсуждается, имея в виду, что США не намерены сократить выбросы углерода, потребление энергии и экономический рост ради экологического будущего планеты. Затем, как во многих других случаях впоследствии, правительство США отказалось вести переговоры и подписывать любые международные соглашения по этому вопросу.

Сегодня, 20 лет спустя, опустошение окружающей среды, естественной и общественной жизни достигло того состояния, которое, кажется, имеет необратимый характер. Необратимость как концепцию трудно передать, поскольку она полностью несовместима с современной политикой. Когда мы используем это слово, мы объявляем ipso facto[102] смерть самой политики.

Процесс субъективации развивается внутри этих рамок, которые перекраивает сочетание бессознательных потоков в социальной культуре. «Субъектность — не большая естественная данность, чем воздух или вода. Как мы можем производить ее, отвергать, обогащать и постоянно изобретать для того, чтобы сделать ее совместимой с миром изменяющихся значений?»[103]

Как создать автономную субъектность (автономную от окружающей коррупции, насилия, беспокойства)? Является ли это вообще возможным в «век спазма»?

Спазм — болезненная вибрация, которая заставляет организм до крайности мобилизовать нервную энергию. Это ускорение является эффектом ускорения ритма социального взаимодействия и эксплуатации социальной энергии. Поскольку процесс валоризации семиокапитала требует все более и более интеллектуальной производительности, нервная система организма подвергается увеличению эксплуатации. И как раз здесь происходит спазм — это эффект от насильственного проникновения капиталистической эксплуатации в поле информационных технологий, включая сферу познания, чувственности и бессознательного.

Что мы должны делать, когда находимся в ситуации спазма?

Гваттари не использует слово «спазм» в изоляции. Он пишет: «хаотический (chaosmic) спазм».

Хаосмос — это создание нового более сложного порядка, выходящего из хаоса. Хаосмос является осмотическим переходом от состояния хаоса к новому порядку, где слово «порядок» не имеет нормативного или онтологического смысла. Порядок предполагается как гармония между умом и семиоокружающей средой. Хаос — избыток скорости в информационной сфере по отношению к работоспособности головного мозга.