Новые герои

С грохотом свалившись на второго пилота, я выпустила в голову насильника всю обойму и лишь тогда опомнившись, нажала кнопку, заблокировав, таким образом, вход в кабину. После этого я дополнительно включила антителепортационную защиту и перекрыла вентиляцию. Все это время идиотка девчонка отчаянно визжала.

— Заткнись, дура! — зло бросила я ей. — Ты! Свяжись с начальством, пусть присылают полицию в аэропорт.

— Сейчас, — пилот испуганно посмотрел на меня и подчинился.

Пока он вел переговоры, я подобрала лазер преступника и проверила его заряд. Он был почти пуст.

— Да замолчи же ты, в конце концов! — я швырнула в истеричку аптечкой. — Выпей успокоительного, а заодно и снотворного, чтобы не мешаться под ногами.

Она подчинилась, а я проконтролировала, чтобы не было передозировки. Таблетки быстро подействовали, и она свернулась калачиком почти в обнимку с трупом.

— Тебе тоже надо выпить успокоительного, — нервно заметил второй пилот. — А то вон, даже дрожишь вся от страха.

— Сам пей! — прикрикнула на него я. — Вон из кресла!

Он так резво вскочил с места, что задел штурвал, и пол начал кренится в сторону. Я уселась на его место, выровняла лайнер и только тогда оглянулась. Второго пилота не было.

— А, черт! — выругалась я, вновь включая антителепортационную защиту.

Как я могла забыть, что мой помощник — веген?!

— А к тому же еще и трус, — процедила я сквозь зубы.

Меня действительно всю трясло, но не от страха, а от ярости.

После благополучной посадки я покинула лайнер через запасной выход, предоставив полиции самой разбираться с остальными террористами.

Мне выдали награду за оперативные действия в экстремальной ситуации, и на этом история бы и завершилась, если бы не один факт.

На меня подали в суд. Главное за что — за то, что я убила двух террористов, один из которых к тому же являлся еще и насильником! В результате меня арестовали и поместили в следственный изолятор.

— Зачем тебе понадобилось их убивать? — несчастным голосом спросил адвокат, который должен был защищать меня.

— А что, я должна была смотреть, как они убивают моих пассажиров? — агрессивно отреагировала я. — Пока лайнер в воздухе я отвечаю за их безопасность!

— Но это же были дети!

— Не дети, а наглые, невоспитанные, развратные подростки! Они уже были способны понять, что совершают преступление… и что за этим последует наказание!

— О господи! Ладно, допустим первый был убит при самозащите… Но второй даже не успел достать лазер!

— Я должна была ждать, пока он это сделает?! — возмутилась я. — Вот уж не дождетесь! С насильниками только так и надо обращаться!

— В смысле? Я ознакомился с делом, но никакого насилия там не было…

— Когда я добралась до кабины, он издевался над одной несчастной девчонкой!

— Погоди… надо выяснить.

Оказалось, что девка, которую я спасала, сама была жуткой развратницей и занималась развратом добровольно. Мало того, она еще посмела выступать как пострадавшая, свидетелем обвинения, утверждая, что я убила ее «невооруженного» приятеля и послужила причиной ее тяжелой психологической травмы!

— Так тебе и надо, нечего развратничать в самолетах! Да еще и у всех на виду! — заявила я ей на суде.

— Послушай, ты ведь сама себе могилу копаешь, — вздохнул адвокат на очередном свидании. — Кто тебя просил нападать на бедную девчонку?

— Бедную?! — взвилась я. — Ты что, тоже считаешь, что я виновна?!

— Нет, я так не считаю, — покачал головой эльф. — Просто ты не понимаешь… Они ведь запросто могут выиграть это дело и тогда тебе грозит тюрьма…

— Неужели присяжные настолько глупы?

— Чего только не бывает в Островлике. Это дело еще не самое странное, порой выигрываются совсем идиотские процессы…

— И зря! Подадим на апелляцию в случае чего!

— Ты не поняла… Тюрьма у нас работает по принципу торгоградской.

Я поморщилась при этом слове.

— И что?

— После приговора человек попадает на распродажу… Где его может купить любой желающий. И он остается рабом на всю оставшуюся жизнь, если хозяин не пожелает его отпустить.

— А как же апелляция? — недоумевала я.

— Обвинительный приговор, если им является вычеркивание субъекта из граждан, обжалованию не подлежит.

— Вот дрянь! — вскочила я. — Что за порядки такие идиотские! Извращение сплошное! Торгоградцы!

Еще через два дня ко мне снова зашел адвокат.

— Мы можем попытаться доказать, что ты была невменяема… в состоянии аффекта.

— Что мне это даст?

— Ты не попадешь на распродажу. Таким типом рабов занимается специальное лечебное заведение… В котором неплохие условия.

— Вот еще! Я не буду рабом, запомни это! — я с угрозой надвинулась на адвоката, и он поспешил ретироваться.

Больше он не приходил ко мне.

Через неделю, непосредственно перед вынесением приговора, меня опять позвали в комнату для свиданий. Я недоумевала, кто бы это мог быть, ведь с адвокатом после того разговора я окончательно рассорилась.

Пришельцем оказался высокий брюнет среднего возраста и мощного телосложения, одетый в строгий темный деловой костюм.

— Я — Дарилаус, адвокат верградского посольства. У нас есть для тебя предложение.

— Что за предложение? — подозрительно спросила я.