Новые идеи в философии. Сборник номер 6

G. Stanley Hall, Adolescence its Psychology. 2 vol. NewYork 1911.

G. Stanley Hall, Educational Problems. 2 vol. New-York 1911.

W. Stern, Differentielle Psychologie. 1912.

Стэнли Холл, Собрание статей по педагогии и педагогике. Москва. 1912.

Стэнли Холл, Социальные инстинкты у детей.

Стэнли Холл, Инстинкты и чувства у юношей, СПБ. 1913 (под ред. Л. Г. Оршанского).

Д. М. Болдуин, Духовное развитие детского индивидуума и человеческого рода. 2 т. М. 1912.

Чемберлен, Дитя. 2 т. М. 1912.

Прейер, Душа ребенка СПБ. 1913.

Россолимо, План исследования детской души. М. 1909.

И. Риччи, Дети-художники, пер. Л. Оршанского. М. 1910.

В. Вундт . Психология в борьбе за существование

ПРЕДИСЛОВИЕ

Возможно, что человек, перелиставши первые главы настоящего сочинения, будет склонен усмотреть в ней работу полемическую. Но кто решится дочитать все до конца, тот убедится, что скорее автор приходит с пальмой мира в руках. По мнению некоторых философов и психологов, между философией и психологией необходим развод. Но когда какая-нибудь супружеская пара разводится, то виновными являются обыкновенно, как известно, обе стороны. Задача настоящего сочинения показать, что и настоящий случай не составляет исключения из этого общего правила и что, когда развод этот осуществится, то философия больше потеряет, чем выиграет, а психологии будет нанесен очень сильный удар. Таким образом, борьба вокруг вопроса, есть ли психология философская наука или нет, является для нее борьбой за самое ее существование.

Лейпциг. Февраль, 1913

В. Вундт.

I

С некоторого времени наблюдается большое оживление в философском и, в частности академическом мире. Философия и психология желают развестись. Что развестись пора, в этом согласны, по-видимому, обе стороны. Экспериментальная психология, говорят, развилась в самостоятельную частную науку; необходимо, поэтому, чтобы и эта частная дисциплина отделилась от своей матери-науки, т. е. философии, как в эпоху возрождения от нее отделилось большинство других частных дисциплин. Правда, дал толчок этому движению, главным образом, один частный случай, а именно, приглашение психолога на кафедру, до тех пор занимаемую чистым философом; и возможно, что первоначально причиной возникшей агитации было не столько общая тенденция к разделению этих двух областей, сколько скорее желание видеть на данной кафедре не то лицо, которому она была предложена, а определенное другое лицо. Но после того, как это произошло, вопрос, сначала частный, получил значение принципиального, и стремлению исключительных философов сделать кафедры философии недоступными для психологов пришло на помощь требование исключительных психологов, чтобы психологии было отведено в наших университетах место самостоятельной ученой дисциплины. Таким образом, обе стороны, философы и психологи, сошлись на мысли о самостоятельности психологии как науки.

Но общеизвестно, что когда двое делают одно и то же, то не всегда одно и то же и выходит. Действительно, если присмотреться к тому, как высказываются обе стороны, как будто бы согласные между собой, то не трудно заметить, что мотивы, которыми они руководятся, существенно различны. Философы, очевидно, чувствуют некоторую угрозу самому своему существованию: чем менее им симпатичны новейшие психологические методы исследования, как лежащие вне кругозора собственной их работы, тем более они склонны видеть в представителях экспериментальной психологии чужаков, наносящих известный ущерб как преподаванию самой философии, так и начинающим доцентам чистой философии. Они с жаром провозглашают поэтому самостоятельность экспериментальной психологии и даже рекомендуют правительствам ее, как таковую; но центральным в их желаниях является все же требование отрицательного характера: вон психологию из философии!