Новые испытания

— Это верно. Но есть ещё один вариант. Говорят, гимнастика восточная тоже быстрые результаты даёт, — вспомнил Сан Саныч.

— Я об этом слышал. И как раз познакомился с одним парнем — Андреем, из Москвы. Он обещал позаниматься со мной айкидо.

Тут Сан Саныч посмотрел на Алёшу весьма подозрительно:

— С каким таким Андреем ты подружился? Не с тем ли, что на маяке живёт?

— Так вы его тоже знаете? А почему так… странно реагируете?

— Знаешь, лично против этого Андрея я ничего не имею. Но меня смущает то, что он к нашей Маше питает слишком тёплые чувства, — признался Сан Саныч.

— Сан Саныч, я сам поначалу принял его в штыки. Но потом понял, что они с Машей просто друзья.

— Ну, раз тебя их, отношения не пугают — то и бог с ними, — махнул рукой Сан Саныч. — Хотя, на мой взгляд, дружба между парнем и девушкой всегда балансирует на грани… дозволенного.

— Это не тот случай, — уверенно сказал Алёша. — Маша любит меня и только меня. А Андрей — замечательный человек, он нашим чувствам не помеха.

— Молодец, Лёша, — похвалил Сан Саныч. — В любви самое главное — научиться доверять друг другу. А у вас с Машей это очень хорошо получается!

Было уже за полночь, но они всё чаёвничали и беседовали. Сан Саныч был рад тому, что снова дома, а у Алёши появился всё понимающий собеседник.

Буряк решил, что надо встретиться с Самойловым, и зашёл к нему домой.

— Что, решил-таки зайти к старому другу? — поинтересовался Самойлов. — Давненько тебя не было. Выпьем за встречу?

— Чаю — с удовольствием. А водку не буду и тебе не советую, — строго сказал следователь.

— Ну, так и быть, я тоже с тобой чаю выпью, — не стал возражать Самойлов. — А ты давай рассказывай, как у тебя дела.

Самойлов убрал со стола водку и поставил на плиту чайник.

— С одной стороны, хорошо, с другой — плохо, — начал рассказывать Буряк. — Плохо, что среди моих коллег завёлся «оборотень в погонах» — некто Марукин. А хорошо, что я его вовремя вычислил.

— И как тебе это удалось? — поинтересовался Самойлов, ища в шкафчике чай.

— Интуиция, Боря, великая вещь! — с воодушевлением заметил следователь. — С её помощью я не только Марукина обезвредил, но и нашёл клад Мишки-смотрителя. Скоро и его самого поймаю.

— А что за клад? — заинтересовался Самойлов.

— В основном там старинные монеты, но есть и кое-какие драгоценности. Говорят, он это добро долгие годы собирал и ни гроша из него не потратил.

— Интересно, а куда теперь пойдёт смотрительское богатство? Раз хозяин его нечестным путём заработал, значит, прав на него не имеет, — предположил Самойлов.

— Верно. Если выяснится, что клад не представляет собой никакой ценности, кроме финансовой, мы передадим его в бюджет города.

— Теоретически это правильно. А на практике — куда эти деньги пойдут? Может, так и осядут в карманах чиновников?

— Нет, Боря, эти деньги пойдут на благо, — уверенно пообещал Буряк.

— Счастливый ты, Гриша, человек. До сих пор в сказки веришь! — засмеялся Самойлов.

— Нy а у тебя что нового? Как бизнес? Как отношения с конкурентом — наладились? — поинтересовался следователь.

— С Буравиным-то? Нет, с этим типом я ничего налаживать не собираюсь. Тем более что сейчас у нас самый пик противостояния. Мы оба хотим выиграть тендер.

— Ну и у кого больше шансов на выигрыш?

— Давай посмотрим.

Самойлов достал из сахарницы десять кусков сахара и выложил их на стол.

— После раздела нашей компании за Буравиным осталось шестьдесят процентов активов, за мной — сорок процентов. Самойлов отложил в сторону шесть кубиков сахара. — Зато я перекупил у Виктора наш старый офис. Ему теперь с клиентами и поговорить толком негде. Это идёт мне в плюс. — Самойлов взял из Буравинской кучки сахара один кусочек и переложил его в свою кучку. — Правда, за офис я дал двойную цену, а это уже минус, — продолжал он, убирая из своей кучки два куска сахара. — А ещё я испортил отношения с мэрией, моя жена ушла к Буравину, и дети мои тоже к нему переметнулись.

Самойлов переложил в Буравинскую кучку почти все кусочки, и на его стороне остался всего лишь один кубик. Самойлов взял его и стал грызть.

— Боря, ты меня пугаешь, — нахмурился Буряк. — Похоже, ты совсем перестал адекватно воспринимать реальность. Я понимаю, что тебе сейчас тяжело и ты обижен на весь свет. Но на сыновей-то своих не наговаривай — они хорошие ребята.

— Ага. Когда спят зубами к стенке, и денег не просят, — мрачно заметил Самойлов.

— Ну, зачем так? Допустим, Костю мы подозревали в том, что он приложил руку к побегу смотрителя. Но теперь мы разоблачили настоящего сообщника и сняли с твоего сына все подозрения.

— Надолго ли? У него же талант влипать в дурацкие истории! — не успокаивался Самойлов.

— Ну, хорошо, оставим Костю в покое. Но Лёшка-то у тебя — орёл. Вот медкомиссию пройдёт и капитаном станет!

— Станет, — подтвердил Самойлов, — только на «Верещагино». Будет на Буравина работать, а про отца родного и не вспомнит. Оба они предатели. Один с конкурентом якшается, другой вообще работать не хочет. Только о лёгких деньгах и мечтает.