Новые: Изгой (СИ)

Поезд вышел за ворота и сразу пошел на разгон, обдувая теплым воздухом наступившего нового дня лицо изгоя. Это было очень приятно, и он даже зажмурился от удовольствия, подставляя лицо порывам ветра. В этой поездке к тому же был несомненный плюс, по сравнению с вагоном. С платформы все было видно намного лучше, чем через окно закрытого вагона и 362 крутил головой во все стороны, любуясь проносящимися мимо деревьями, в отличии от других изгоев, которые просто сидели и смотрели вперед, ни на что не реагируя. На соседней платформе ехали солдаты и по ним было видно, что данным маршрутом они ездят не первый раз, поскольку большинство из них спали прямо на платформе, пока другие осматривали местность с оружием наготове. Дорога была недавно сделана, поэтому поезд шел гладко, вокруг был густой темный лес, в котором было слышно пение птиц и шелест листвы. Красота и спокойствие. Когда поезд заходил в поворот он любовался составом, который растянулся на десяток вагонов. 362 бросал иногда взгляды на других изгоев, воодушевленный открывающимися видами. Но тем было на все плевать. Они сидели и смотрели вперед, будто находились в трансе, отключенные от всех эмоций. Он давно заметил такую реакцию изгоев, в основном на приближающиеся сумерки и Киркин объяснял это их реакцией мозга на уменьшение освещенности и отсутствием внешних раздражителей в виде новых горизонтов. Но на вагоне он понял, что ничего не меняется с изгоями, когда им нечего делать. Они словно машины, ожидающие приказа и без него они в режиме ожидания. Унылое существование, но может все не так, как выглядит? Почему никто не обращает внимание на такую красоту, а видит только он один? Почему он отличается от них? Почему они не могут быть такими же, как он? Эти вопросы он задавал сам себе и пока не видел ответов.

Наконец поезд начал скидывать скорость ближе к вечеру, лес стал редеть и впереди показалась совсем маленькая заброшенная узловая станция, стоящая одиноким напоминанием о прошлой человеческой активности. Поезд медленно заехал на территорию станции и остановился у разъезда, стравливая воздух, напротив полуразвалившихся строений, поросших деревьями. По бортам состава включились гамма лампы и все солдаты взяли территорию построения на прицел. Изгой оглянулся и понял, что станцией часто пользуются, несмотря на отсутствие охраны. Территория была очищена от кустов и деревьев, все перекошенные здания были надежно закрыты на замки. Но людей здесь не было, видно это был просто перевалочный пункт, не нуждающийся в постоянной охране.

— Защищать машинистов. — Приказал им один из солдат, обращаясь к изгоям и 362 спрыгнул вниз, помогать людям, вместе с другими своими собратьями.

Машинисты все делали быстро и четко и по сути им помощь была не нужна, только охрана. Они отцепили состав и переключив стрелку вручную быстро перегнали локомотив в конец состава, тут же подцепив его к последнему вагону. Пока была эта суета 362 оглядывался по сторонам. Вокруг был лес с одной стороны линии и болото с другой стороны линий, открытое до дальнего леса на сотни метров. Никого и ничего не было видно. Даже запахов посторонних не было. Здесь было чисто. Поезд снова тронулся, на этот раз не разгоняясь и изгой запрыгнул на последнюю платформу, оставшись на ней один среди ящиков и рельсов. Видимо оставалось совсем немного до конечного пункта и это означало окончание его путешествия. Они проехали несколько километров, проехали один мост, с которого изгой посмотрел вниз, на небольшую, но полноводную речку, шумящую внизу затем еще с десяток километров и поезд остановился, когда вдалеке появился следующий мост. Солдаты снова залезли на закрытые вагоны для лучшего обзора и в прицелы рассматривали то, что впереди. 362 не было видно ничего, поскольку поезд стоял прямо и вагон преграждал обзор. Состав остановился, не доехав до моста, несколько солдат спрыгнули и пошли на разведку, держа оружие наготове. Около получаса поезд стоял, ожидая от них сигнала и наконец потихоньку поехал. Еще подъезжая к мосту 362 ощутил снова этот мерзкий запах инфекции вперемешку с трупным запахом. Впереди была смерть. Поезд проехал поваленные ограждения и остановился у места бойни. Изгой спрыгнул на землю и ему, как и всем людям предстала страшная картина. Ремонтная бригада была полностью уничтожена. Поваленные заборы, разбитые вагончики, в которых жили люди, разорванные тела этих самых людей и инфицированных вперемешку и вокруг всего этого летали большие разноцветные тучи мух. Увидев все это люди сразу нацепили маски, чтобы не задыхаться от вони и направились вглубь места бойни. По трупам прыгали вороны и громко каркали друг на друга, чуть ли не дерясь из-за мяса, которого здесь для них было в избытке. Проходивший мимо солдат пнул ближайшую ворону и стая птиц поднялась вверх огромным черным облаком, перекрывая своими крыльями солнце и отчаянно галдя, отчего вокруг было ничего не слышно. Как же их тут было много и изгой все смотрел зачарованно на это прекрасное и одновременно страшное черное и пернатое облако.