Новые крестоносцы. ЦРУ и перестройка

У Узбекистана, Киргизии и Таджикистана есть все основания опасаться талибов, поддерживающих так называемое Исламское движение Узбекистана, Исламскую партию освобождения Киргизии: отличаясь жестокостью и буйным нравом, эти и другие бандитские формирования экстремистов обосновались в Афганистане и грозят вторгнуться в эти бывшие среднеазиатские республики Советского Союза. За спиной боевиков, прошедших подготовку в талибских лагерях, стоят, кроме того, пакистанская разведка, саудовский мультимиллионер бен Ладен, некоторые влиятельные организации из Турции и из арабских стран.

Немалый ущерб талибы наносят непосредственно России, главным образом в Чечне, куда потоком текут деньги из фондов исламских экстремистов и куда прорываются чеченские и арабские наемники, обучавшиеся в Афганистане.

Помимо этой серьезной опасности, по-прежнему существует еще одна, и вполне осязаемая, — широкомасштабное, неудержимое проникновение из Афганистана наркотиков, тут, к сожалению, приходится говорить не только о талибах. В недалеком прошлом эту проблему у нас предпочитали списывать на «Талибан», возможно, по тактическим соображениям, чтобы не обижать их противников в Афганистане. В определенной мере это, по-видимому, не лишено оснований. Талибы, когда они контролировали большую часть территории нашего южного соседа, пытались управлять наркобизнесом в Афганистане: он обеспечивал им львиную долю средств для содержания армии и закупок вооружений, а это в свою очередь давало возможность продолжать схватку за власть в стране и рассчитывать на ее победоносное завершение. Однако сводить проблему наркотиков в Афганистане к правлению талибов ошибочно: она появилась до талибов, пышно расцветала при их авторитарной власти и, скорее всего, останется при новом режиме. Огромная смертоносная масса уже накопленных наркотиков и тех, что еще произведут, готова хлынуть в Россию — здесь широкий рынок сбыта.

Россия и некоторые государства СНГ, как известно, считали для себя жизненно необходимым оказывать помощь Северному альянсу и режиму Раббани — законному правительству многострадального Афганистана, — порой удерживавшим контроль над очень небольшой частью территории страны, которая под напором противников съеживалась, подобно шагреневой коже. Как это ни парадоксально, Россия была и остается на стороне тех сил, с которыми совсем недавно Советскому Союзу приходилось вести ожесточенную борьбу в Афганистане.

Вспомним, что вооруженные отряды «Талибана» в основной своей массе вступили в Афганистан и овладели Кабулом, другими крупными городами и большей частью территории страны в 1994–1996 годах, уже через несколько лет после того, как из Афганистана выведен контингент советских войск. Добавим, что талибы, которых почему-то до сих пор именуют «учащимися духовных школ», — военные профессионалы, обученные и вооруженные США и Пакистаном, и владеют не только стрелковым оружием, но артиллерией и танками. Свидетельств тесной связи «Талибана» с ЦРУ и другими спецслужбами Соединенных Штатов тоже вполне хватает.

Пакистан — одно из трех государств, которые пошли на официальное дипломатическое признание режима талибов. Вопреки решениям ООН и призывам всего мирового сообщества Пакистан, Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты оказывали талибам не только дипломатическую поддержку, но и щедро подпитывали их деньгами, снабжали вооружением и другим военным снаряжением; направляли сражаться в рядах «Талибана» многочисленных боевиков — «воинов ислама». Теперь эта троица союзников отвернулась от своего «друга». Пожалуй, труднее всех отрывал их от пуповины Исламабад, который поддержкой режима «Талибана» вызвал даже временное охлаждение отношений со своим патроном — США. Казалось, эта азиатская страна уже не имеет для Вашингтона такого значения, какое придавалось ей в годы «холодной войны», особенно в период, когда она стала основным плацдармом для развертывания схватки с Советским Союзом в Афганистане. Пакистан обзавелся собственным атомным арсеналом, нарушив, как и Индия, монополию «пятерки» на обладание ядерным оружием и отказавшись (опять-таки как и его главный соперник) присоединиться к договору о его нераспространении. В Соединенных Штатах скрепя сердце смотрели на отход Пакистана от «принципов демократии» и поубавили масштабы сотрудничества с этой страной. Впрочем, похоже, былую дружбу восстановили, когда для хмурых взглядов Вашингтона не осталось формальных мотивов.