Новые люди. Том 1

Подошел Утес, поставил седло подле кострища, прогоняя сумеречный морок. Бросил ватную куртку.

– По дороге купеческий караван прошел. В Пархим, – сказал он. – Говорят, еще два идут позади. Когда такое было? Спешат до ночной стражи. Я велел на обочине выставить ваше знамя, милорд.

Он покосился на пергамент в руках Фюргарта, на его застывшую позу.

– Кто-нибудь умер? – спросил он.

Баррион непонимающе поднял голову.

– Скорее наоборот, – ответил он после паузы.

Марта была у Альды. Возможно, все это время. А малыш? Это ведь значит – мальчик? Его сын. Но это значит, что он… бастард. Его сын, его первенец будет носить эту отметину всю жизнь. И с этим ничего нельзя будет сделать?

Альда пишет скупо. Верно, думает, что он знал про ребенка. Она опекала их. Если бы он только действительно знал… Никто не смог бы удержать его здесь.

– Если наоборот – это хорошо, – сказал Утес.

Баррион не ответил. Он думал, что теперь делать. «Похитил аптекарь». Ее дядя. Значит, нет смысла направляться в Эдинси-Орт. А где их искать? Он может сделать это лучше, чем шпионы Луция Аорна? А поручение отца? Если Кади Берн и бастард Сонетров… бастард… Если они укрываются у Бернов и Стевариус Сонетр узнает это… Будет война. Ярл Стевариус потерял второго сына и не простит этого, если решит, что виноваты Фюргарты. Никому не простит…

– Позови Хонга. Где он шатается?

– Решил?

– Решил.

Баррион встал. Поднял из примятой травы свой меч. Не спеша повесил его на ремень. Положил обе руки на серебряное навершие в виде головы льва. Одну на другую. Прикрыл глаза.

– Стань сюда, парень, – послышался голос Утеса.

Баррион молча прочел очищающие слова. Прислушался, но, как всегда, ничего внутри себя не услышал и не почувствовал. Но так нужно… Вокруг в траве поочередно стрекотали кузнечики. Потрескивал огонь. Через некоторое время он стал слышать сбивчивое дыхание мальчишки, потом ровное дыхание Утеса, но больше ничего…

Достаточно. Он открыл глаза. Хонг и Утес оба смотрели на него. Утес – пытливо, он словно пытался понять какой-то секрет, которого на самом деле у Барриона не было. И Хонг – напряженно, с нарастающим волнением. Для него наступал необыкновенно важный час. Никто не предупреждал его. Не было принятого в таких случаях многодневного поста. Даже ночи возле остролиста. Но когда по взгляду Барриона мальчишка понял, что сейчас будет это долгожданное посвящение в оруженосцы, в мужчины, – сердце застучало у него в горле. Баррион и Утес… они оба знали и видели это.

– Риард Хонг, – произнес Баррион.

– Я, мой господин, – прошептал мальчишка.

– Я предлагаю тебе быть моим меченосцем. Хочешь ты этого пути?

– Да, господин. Это честь для меня.

– Следовать за мной, служить мне?

– С радостью, господин.

– Носить мое оружие, прикрывать мою спину?

– Клянусь, господин.

Баррион левой рукой расстегнул ремень. Меч грузно упал на землю. Хонг торопливо наклонился, поднял меч в ножнах. Кожаный ремень с львиными мордами двумя змеями свисал из его рук. Парень протянул меч рукоятью к рыцарю. Баррион медленно вытянул его и поднял обе руки вверх.

Риард опоясал его ремнем, застегнул застежку и завязал узел. Баррион кивнул ему. Парень сделал шаг назад. Рыцарь взмахнул мечом, описал им дугу в воздухе и плашмя ударил Хонга блестящим лезвием в плечо.

– Это последний удар, который ты оставляешь без ответа, оруженосец, – провозгласил он.

– Хо, хо, хо, – закричал Утес. – Новый меченосец народился!

Глава 13

Анна Нойманн

– Зачем каждый раз закрывать эту воротину, – вскричал дружинник. – Через минуту опять кто-нибудь пойдет. Целый день – открой-закрой, открой-закрой. Кому это нужно!

Анна вышла из караульной. Конечно, это опять был Стефан Келер.

– В чем дело, рядовой?

Высокий светловолосый парень только второй день как попал к девушке в отделение. Из новобранцев. Молодой и, на ее взгляд, очень красивый. Анна сразу взяла с ним очень отстраненный тон. С красавчиками на службе лучше держать дистанцию. Всегда слишком много о себе думают.

– Все в порядке, офицер, – сказал за него второй дружинник на воротах, этот был из ополченцев – отрабатывал свой военный день. На плече у него были вышиты цифры «два» и «четыре» в синем круге. Это был номер подразделения офицера Нойманн. Городской совет принял решение, что все мужчины с восемнадцати до пятидесяти лет раз в неделю должны бесплатно отдежурить в самообороне. Чтобы избежать хаоса, такие солдаты были приписаны к постоянному офицеру и носили нашивку с номером своего отряда.

Келер буркнул что-то себе под нос, но поспешил присоединиться к ополченцу, толкающему металлическую створку, усиленную швеллером. Место дружинника очень ценилось. Желающих было предостаточно – за неделю рядовой получал две серебряные новоотчеканенные марки.

В первые же дни после воссоединения городские власти приняли решение о создании городской дружины. За основу взяли полицейское подразделение. Каждый сотрудник полиции получил ранг офицера, десять дружинников-новобранцев и еще двадцать ополченцев. Так в один день стажер Нойманн стала офицером дружины.