Новые миры [СИ]

Думаю, к этому времени Стив уже поднял по тревоге сотню серебряных с их новым оружием, и они ждут только моего портала. Так оно и оказалось. Не долетая несколько сот метров до препятствия, я опустился на дорогу и открыл портал. Десяток за десятком вышли из него и сразу же приняли боевой порядок. Два первых десятка заняли позиции вне зоны действия луков и арбалетов противника. Сотник предложил им сдаться и очистить проход, но вместо этого с десяток стрел воткнулись в дорогу, как бы перегораживая её и давая понять, что дальше нас не пропустят без боя. Что ж, меня это вполне устраивало, и я дал команду открыть огонь. Использовать магию и показывать свои способности во всей красе я не собирался, ибо знал, что и султанате есть свои маги и весьма неплохие. В заключении этого скоротечного избиения я открыл портал и перенёс десяток серебряных за спины оставшихся в живых защитников, предварительно прикрыв основные силы сотни защитным силовым полем. Разгром был полным. Нам достались с десяток раненых охранников, допрос которых показал, что им ставилась задача задержать нас до вечера, а с наступлением ночи оторваться от преследователей и в установленной точке усилить отряд, оставленный на второй баррикаде. Эта точка была в нескольких десятках километров в том месте, где болота кончались. Нашей добычей стали более сотни неплохих лошадей и те монеты, что были обнаружены в поясах и кушаках охранников. Оставив серебряных разбираться с трофеями, я полетел дальше. И действительно, на выходе из заболоченной местности дорога была перекрыта ещё одной баррикадой из повозок, но уже в один ряд, да и воинов твм было значительно меньше. Нас там так быстро не ждали, а тем более со спины. Оставив третий и четвёртый десяток разбираться с трофеями и предупредив, что мне не понадобятся пленные, я отправился дальше. Караван я догнал уже в полной темноте, что позволило мне подняться не так высоко и внимательно осмотреться.

Как говориться, бережёного бог бережёт, поэтому я накинул на себя полог невидимости, а то вдруг кому захочется полюбоваться звёздным небом, а я своим присутствием порчу картину. Неторопливо я перелетал от одного костра к другому и слушал разговоры обслуги и охранников. У одного из костров мне пришлось зависнуть на долгие пятнадцать минут.

— Вот чувствует моё сердце, мы ещё хлебнём горя из-за жадности третьего визиря. На кой ему сдалась эта малолетка, кожа да кости.

— Дык он это не для себя, а для султана. Говорят, он любит молодых девочек.

— Дурень, ты видел её одежду? В такой ходят только богатые и знатные.

— А что, одежда как одежда…

— Качество. Такой ткани даже в султанате не делают, а уж у нас такие искусницы, коих нигде больше нет.

— А ты откель знаешь?

— Так я её сам вязал, когда визирь обездвижил и усыпил.

— Пощупал?

— Да говорю вам, кожа да кости, даже подержаться ни за что. Тех, что до этого взяли, и то куда приятнее.

— Так может быть визирь её для себя взял, поиграет, насытится и отпустит или прикапают где-нибудь по дороге.

— Знаешь, Тит, никогда тебе не стать десятником и господину Хвану никогда не подняться выше третьего визиря. Твоя пустая голова соображает, что теперь ни одного каравана из султаната или в султанат через границу не пропустят? Вот и подумай, стоит ли любая девка таких потерь?

— А ещё, поговаривают, что в той крепости живёт страшный колдун, — вмешался в разговор ещё один охранник, — сказывают, что он может напустить мор на скотину и людей.

— Если б мог, то давно бы напустил, и мы далеко бы не ушли…

А что, это идея. Мор я, конечно, напускать не буду, а вот превратить всё железо в ржу очень даже могу. Но не сейчас, а на рассвете, когда моя сотня окружит стоянку каравана….

Солнце ещё не взошло, а серебряные уже перегородили дорогу и я ударил заклинанием по всему железу и стали. Знатный поднялся переполох, когда кареты развалились на куски, а всё оружие и доспехи рассыпалось в прах. Всё железо, до мельчайшего гвоздя или бляшки превратились в рыжие пятна. Сбрую, стремена и удила постигла та же участь.

Когда солнце встало, бардак в караване стал понемногу затихать. В центре лагеря образовалась небольшая толпа одетых в расшитые халаты, перед которыми все гнули спины. От неё отделился один белобородый старик и пройдя не более десятка шагов в мою сторону остановился и звучным голосом проговорил.

Я караван — баши Ахмет Сулейман ибн Шариф. Чем мы прогневали великого колдуна и чародея, который носит скромное имя лорд Вил? Я готов ответить на любой вопрос и поклясться, что ничего предосудительного ни я, ни мои люди против барона и его людей не умышляли.

— Я лорд Витас, ученик лорда Вила. Вы обманом похитили мою дочь. Я хочу видеть её живой и невредимой, в противном случае вы все умрёте в страшных мучениях, а ваши кости растащат по степи. И старик, передай своему третьему визирю, который прячется за пеленой невидимости, что он в любом случае будет посажен на кол. Я оскорблений не прощаю.