Газета «За коммунистическое просвещение» (10 авг. 1937 г.) замечает, что запрещение детям говорить и думать о Боге приводить к тому, что они «конспиративно» разыскивают разных религиозных проповедников и проповедниц, жадно слушают их объяснения, помогают церковникам украшать храмы, тайно достают и тайно читают религиозные книжки.
«Труд» (27 авг. 1937 г.)
, отмечая усиление религиозных настроений среди шахтеров и заводских рабочих Донецкого бассейна, указывает, что потребность в религиозных книжках удовлетворяют «странники», которые доставляют им «поповскую литературу».«Комсом. Правда» (15 сент. 1937.), описывая увлечение молодежи Воронежской области религиозными учениями, сообщает, что «женская молодежь недавно основала «тайный монастырь», — в монахини ушли сразу 15 девушек из двух соседних колхозных сел».
«Известия» (ноябрь 1937) сообщают, что в смоленской церкви «был устроен тайный монастырь».
«Труд» (20 дек. 1937) сообщает, что «митрополит Нижегородский Феофан (Туляков) не ограничивался теми рамками деятельности, которые разрешены православным иерархам соответствующими органами надзора, но благословлял организацию тайных монастырей. Несколько таких монастырей возникло в Н.-Новгороде и в Муроме. Настоятельница одного из нелегальных нижегородских женских монастырей свое тайное иночество сочетала со службой в крупном нижегородском советском учреждении».
Этот факт с очевидностью доказывал, что легализация управления М. Сергия была бессмысленным и бесплодным актом и требования церковной жизни в условиях гонения диктовали путь, уже принятый ранее без компромиссов с безбожниками.
(Прот. Д. В. Константинов («Православная молодежь в борьбе за Церковь в СССР». Мюнхен. 1956. стр. 34) пишет, что «тайные богослужения, под которыми в основном и понимается тайная или катакомбная Церковь, если и относилась в большинстве случаев к так называемым «иосифлянам», отвергавшим декларацию митрополита Сергия, то не были чужды и остальной массе верующих, которые тоже принимали участие в них, вынуждаясь к тону весьма многими причинами. Открытых же храмов было так мало, что нужда в тайных богослужениях была большая»).