Новые небеса

   - Ага, именно туда. Да не переживай, ласточка, ничего не сделают. Пока я здесь и не раскрыт...

   - Но это в самом деле было очень опасно, Кель! Только что закончено другое дело...

   Кельм кивнул. С Кибой вчера связывались, но результатов у него пока никаких нет -- он даже еще не смог созвониться со старым знакомым, занимавшимся два года назад дельш-излучателем.

   - И тут сразу это! Но ты такой молодец! И у меня такая гора с плеч... ты знаешь, я поняла, что все это время так давило... Я же извелась просто. И работа достает, конечно, но и Эрмин... как я подумаю об этом. Я его ни разу не видела, но...

   - Да уж конечно, гора с плеч, - подтвердил Кельм, - а я знаешь как этому рад?

   Он внезапно повернулся к Ивик и подхватил ее в охапку. Гэйна взвизгнула и засмеялась, вцепившись в его куртку, а Кельм закружился с ней на руках -- прямо среди толпы, шокируя благовоспитанных дарайцев. Потом опустил свою ношу на землю. Взял под руку.

   - Вот так я рад. Шендак, Ивик, чтобы при мне еще раз такое с кем-нибудь делали? Да я сдохну лучше. Идем!

   Они шли по центру города -- сияние огней ярче дневного света, темнота вытеснена в тусклое небо. Горели витрины, рассыпались пестрыми огнями вывески и рекламы, переливались флаконы, драгоценности, зеркала, стекло, свечи, гирлянды, фонари, в этом ярком разноцветьи колыхались ткани, заманчиво громоздились пакеты, коробки, фрукты, сладости, товары, товары, товары... невозможно остановиться, невозможно сосредоточить взгляд. И толпа, вечная веселая шумная толпа, жадное сверкание глаз, учащенное дыхание, наряды, негромкий гул разговоров. Кафешки, закусочные, бумажные стаканчики, сосиски, вертела, мороженое, сласти -- на каждом шагу. Толпа -- лучшее прикрытие; лист прячут в лесу -- здесь можно говорить о чем угодно, здесь говорят все, и никто не слышит других.

   - Он, Ивик, молодец. Мальчик ведь, если подумать, как мои интернатские. Семнадцать лет. Я велел ему потянуть время, и он тянул еще почти сутки. Это какой-то сверхчеловек просто. Но я так рад, что все-таки он там был не так долго. Он еще живой, нормальный. Слава Богу, слава Богу, что все это так быстро удалось сделать... Ивик, хочешь, мы выпьем чего-нибудь?

   Они пили кофе из бумажных стаканчиков, обжигая язык, грея замерзшие руки. Сначала постояли у стойки кафе, потом со стаканчиками двинулись дальше.

   - Ой, смотри!

   Здесь начинались павильоны очередной ярмарки, сейчас их проводилось много. Прилавок напротив заманивал орешками в сахаре разных сортов, засахаренными фруктами, причудливыми конфетами.

   - Хочешь орешков?

   - Не... то есть да. Подожди, смотри сюда!

   Ивик потащила Кельма к павильону поближе. Продавец -- плотный, в теплом тулупе, в смешной коричневой шапочке, с седыми бакенбардами, переминался с ноги на ногу. А на прилавке -- разноцветные фонарики, такими украшают комнаты к дню Возрождения. В полутьме плавали красные, зеленые, синие огоньки, чудесные изделия из стекла -- лебеди, олени, светофоры, изогнутые вазы, цепочки, бокалы причудливых форм.

   - Смотри, как красиво, правда?

   - Здорово.

   - Берите, - сказал продавец, - цепочку возьмите, сейчас самое время. Или лебедя -- лучший подарок. У этих -- глаза рубиновые.

   Кельм улыбнулся.

   - Спасибо. Красивые вещи у вас.

   Он посмотрел на Ивик, щеки ее раскраснелись, прядка выбилась из-под шапочки, темные глаза блестели, как у ребенка, впервые попавшего в цирк.

   - Хочешь такого лебедя?

   - Да нет, зачем мне... Лучше орешков давай купим. Но красиво, да?

   Они купили орешков. Кельм надел Ивик перчатки, чтобы руки не мерзли, а сам держал орешки в горсти ("у меня рука больше"), и временами кормил Ивик с руки. Она выбирала орешки губами с его лни, как олень.

   - Ужасно вкусные...

   В загончике гуляли живые оленята. Дети столпились вокруг, повизгивая от восторга. Рядом били фонтанчиками искр бенгальские огни.

   Лицо Ивик вдруг опять затуманилось.

   - Кель, а как ты думаешь, вот этот... я не знаю, сам он делает эти фонарики или нет... Ну тот, кто делал эти фонарики -- он гэйн? Ведь они же не могут всех проверять, наверное. Может быть...

   - Да как тут определишь? - удивился Кельм, - в Медиану бы с ним вышли -было бы ясно. А так... я думаю, просто хороший ремесленник. Не обязательно же быть гэйном, чтобы сделать красиво и уютно.

   - А вот у нас такого нет... может быть, что-то здесь не так, Кельм? У нас нет денег, нет продаж, и нет таких ярмарок, такого удовольствия...

   - У нас же бывают праздники, разве хуже? Беднее -- да, столько электричества мы не тратим, и материалов таких нет. Но ведь не хуже... веселее... разве не так? И разве у нас не бывает, чтобы люди делали такие красивые вещи? Вспомни, бывает же...

   - Но это как-то не так... - начала Ивик. Задумалась. В самом деле, если вспомнить, то и в Дейтросе многие, и не только гэйны, занимались ремеслами, и что-то красивое выпиливали, вышивали, вырезали, лепили... и выставки бывали, и на праздниках вот так можно полюбоваться. Но почему-то там это все не воспринималось так ярко и празднично. Ивик вспомнила Хэлу, та всегда говорила "дейтрийское убожество". И на такой вот ярмарке ощущаешь некую правду за ее словами.