Новые праздники

Разбуженный твоим телефонным звонком, решил, что пришло время тебе чего-нибудь написать, хотя это, конечно, бесполезно по определению. Причем неважно, о чем: о личном ли, о делах ли. Ну что поделаешь! Ну не умеешь ты слушать, ну что уж с этим поделаешь. Зато, вот, говорить умеешь о чепухе всякой. И о делах, конечно, тоже, не сердись, пожалуйста. Хотя, впрочем, на что тебе сердиться?

Я живу хорошо. Читаю «Клима Самгина». Его, если ты не знаешь, написал Горький. Хорошая книга. Если б в свое время не передумал быть филологом, я бы много им занимался. Хотя, наверное, нет. Потому что тогда бы я ни хуя не знал о жизни и считал бы, что Горький — мудак. К счастью, это не так. И я сегодняшний безусловно прав по отношению к себе позавчерашнему. Это так хотя бы потому, что сегодня — это сегодня.

Печально, знаешь чего? То, что мы с тобой все-таки чем-то похожи. Вот, например, ты сейчас (или не сейчас) читаешь или слушаешь меня и постоянно, видимо, отмечаешь про себя, что это во мне не так, то не эдак и вообще… Да и ладно бы ты, так ведь у меня с тобой то же самое. Это, наверно, потому, что мы не спим вместе. Когда люди ведут друг с другом регулярную половую жизнь, картина мира всегда очень трогательно искажается и, словом, можно жить. А когда не ведут, то все ходят обиженные и якобы что-то такое важное понимающие. Но это все чушь. Потому что, я думаю, я тебе не открою Германии, если скажу, что иллюзорно, в принципе, все, но в разной степени. Люди — животные, и ничего большего или меньшего им не дано.

Я не могу перестать любить тебя лишь потому, что не могу забыть, как мы сидели с тобой у твоего дурацкого озера, как потом было то, что потом, а когда я пришёл домой и лег на полчаса полежать, то физически чувствовал тебя рядом. Это, как ты понимаешь, не хрен собачий.

Я сегодня избрал такой стиль, потому что чувствую себя достаточно незащищенным перед тобой и последнее время всегда, когда общаюсь с тобой, чувствую агрессию с твоей стороны. Это все, наверно, чепуха. Но иногда задумываешься, куда же это и когда, собственно, потерялась моя кожа. Почему впервые ещё в детском саду постоянно, мягко говоря, подшучивали надо мной, играли в «облаву» на меня. Я не понимаю, почему так происходит. У меня не было никаких физических недостатков, кроме того, что я рыжий. И так всегда все было. Какие-то девочки-ровесницы, которым с одной стороны очень любопытно было со мной разговаривать на доступные в 5–6 лет философские темы и вообще было со мной интересно, что не мешало им в ином расположении духа участвовать в «облаве» и т. д. (В это время тебе было лет четырнадцать. Очевидно, у тебя уже вовсю росла грудь и месячные принимали все более и более регламентированный характер. Потому-то я и не мог воспринимать всерьез ровесниц до тех самых пор, пока и у них не стали просматриваться вторичные половые признаки.)

Впрочем, это все, конечно, ерунда. Одно настроение — одно важно, а другое, так другое. Но, по-моему, не это называется шизофренией. Вообще, знаешь, откровенно говоря, я полагаю, что те мои душевные качества, которые тебе как раз во мне импонируют, уживаются во мне с гораздо большей «нормальностью» чем у большинства моих знакомых, в коих так же присутствует и то и то.

Или вот, ты говоришь, что ты приехала, а за год ничего не изменилось. Черт его знает! Я бы так не сказал. Напротив, после зимы 95-96-го годов, когда распался Другой Оркестр, когда с тобой все стало почему-то ломаться, я изменился ещё сильнее и круче, чем после того, как от меня ушла Мила. Но я не знаю, как мне об этом сказать, чем доказать, да и вообще, по-моему, это глупость, и ты же первая с этим наверняка согласишься.

В той ситуации, в которой я живу, к величайшему сожалению резко и быстро ничего измениться не может. Слишком велика инертность семьи и товарища дедушки, который, если помнишь был женат три раза (все три раза без гроша в кармане, ибо простым советским писателем был, да ещё войну прошел в штраф-роте из-за того, что долог был на язык в письмах своей возлюбленной моей бабушке) и оставил после себя шестерых детей, причем первая его семья, то бишь наша, ещё неплохо себя чувствует по сравнению с остальными.