Новые приключения Шерлока Холмса

— Напротив, оно, возможно, является самым действенным средством для поддержания мира в Европе со времен Лондонского договора, гарантировавшего независимость и нейтральный статус Бельгии в тридцать девятом.

Злобная гримаса появилась на лице Мейера, наблюдавшего, как Холмс осматривает пюпитр.

— Миру конец, Холмс, — усмехнулся он, когда Лестрейд завершил безуспешный обыск его карманов, шляпы и ботинок.

— Не будьте в этом так уверены, Мейер, — спокойно ответил мой друг и наклонился, чтобы поднять тубу Мейера.

Именно оттуда, из безопасных глубин воронкообразного инструмента, он и вытащил лист бумаги. Я мельком увидел знакомый прославленный герб, перед тем как Холмс убрал письмо.

— Сегодня воскресенье, Ватсон. Но думаю, что, так или иначе, сэр Джордж нас простит, если двое неподобающе одетых посетителей нанесут ему визит в его доме.

* * *

День празднования юбилея не обещал быть солнечным, когда мы с Холмсом занимали предназначенные для нас места в Уайтхолле.

Старая серая дорога, однако, была расцвечена ярким убранством и багряными форменными кителями солдат, выстроившихся вдоль нее.

— Вы не объяснили, Холмс, как так получилось, что вы сумели выбрать именно то самое место, где должна была состояться судьбоносная встреча.

— С помощью дедукции, мой дорогой друг. Мейера не могли найти в Лондоне. Полицейские силы по всей стране тоже искали его, но безуспешно. Значит, он сменил обличье, в котором уже и должен был появиться в Лондоне.

— Но он даже не попытался скрыть свою густую бороду и лицо.

— Лучшая маскировка — в глазах наблюдателя, а не на лице преследуемого. Вы видели обычного музыканта, играющего на тубе, ничем не отличающегося от других, а я видел то, что ожидал увидеть. Мейер просто стал частью оркестра.

— Превосходно, Холмс.

— Ни в коей мере, слишком элементарно, Ватсон. Вспомнив увлечения этого человека, нужно было лишь просмотреть программу и найти подходящее место для встречи. В течение прошедшей недели я прослушал огромное количество отвратительных духовых оркестров. Для меня — скрипача — это равносильно пытке.

По счастью, внезапный шум, донесшийся из толпы, отвлек его внимание, и он не заметил моей невольной улыбки.

Когда начали проходить колониальные войска, наконец-то засияло солнце, и до конца того памятного дня держалась отличная солнечная погода («погода для королевы», как говорили люди). После колониальных войск следовал авангард королевской процессии, радовавшей глаз алым, золотым, пурпурным и изумрудным цветами. И наконец появилась открытая карета, которую везли восемь буланых лошадей. В ней совершенно неподвижно сидела хрупкая женщина под белым зонтом от солнца, одетая в традиционное траурное платье, обшитое белой кружевной лентой[75]. Всякое желание любоваться ослепительным многоцветьем праздничной церемонии сразу прошло; мгновение толпа безмолвствовала, можно было даже услышать цоканье лошадиных копыт. Эскорт сопровождал карету на расстоянии, ибо ничто в этот день не должно было мешать подданным ее величества лицезреть свою королеву. Затем воздух взорвался ревом зрителей.

Холмс внимательно наблюдал, как карета проезжает вдоль Уайтхолла.

— Мне сказали, что, когда позволят обстоятельства, в положенный срок, я могу рассчитывать на рыцарское звание.

— Холмс, мой дорогой друг, вы это заслужили, — ответил я с теплотой.

— Вы ошибаетесь, Ватсон. В том случае, если мне предложат рыцарское звание, я буду вынужден от него отказаться.

— Отказаться, Холмс? — Я не мог скрыть своего изумления. — Такую награду нельзя не принять, это огромная честь.

Он с улыбкой отмахнулся:

— Вы знаете мои методы, Ватсон. Я раскрыл множество дел гораздо более запутанных. С точки зрения дедукции это была простейшая задача.

— Простейшая, Холмс? При том что нам противостоял такой враг и столь многое было поставлено на карту? — энергично возразил я.

— Кроме того, мы были на волосок от проигрыша, — не реагируя на мои слова, продолжил Холмс.

Мы смотрели, как карета окончательно исчезает из поля зрения.

— Нет, Ватсон, награда мне не нужна, но у ее величества и у наследника престола всегда был, есть и будет самый преданный и верный слуга — мистер Шерлок Холмс.