Новые приключения Стальной Крысы

Я прям удушил бы Аберкромби до смерти, медленно и мучительно.

— …так что мы все вроде как скинувшись и нанявши этот старый космолет, набивши его свинобразами — и вот мы туточки. Без гроша, зато счастливые, будь спок! Мы ж знавши, шо как сюда доберемся, ты уж об своих сродственниках позаботишься!

Я сделал большущий глоток. Мысли мои неслись вскачь.

— Да, э-э… кое-что в твоих словах есть. Свинобразоводство, чудесное будущее. На подходящей планете. Конечно, не здесь, эта планета — Уймабашлия — сплошной курорт. Рискну предположить, что сельское хозяйство здесь вообще под запретом. Но небольшие изыскания выявят другую аграрную планету, выпишем чек…

— Нельзя ли мне на минуточку вас прервать и осведомиться, что здесь творится?!

Температура голоса, произнесшего эти невинные слова, приближалась к абсолютному нулю.

На пороге кухни с разбитой чашкой в руке стояла моя дорогая Анжелина. Стоило мне мысленным взором увидеть кухню — ее кухню — с ее точки зрения, как температура моей крови вмиг упала градусов на десять.

— Я могу объяснить, любимая…

— Разумеется, можешь. А также можешь представить меня субъекту, сидящему на моей софе.

Эльмо — хоть и деревенский дурачок, но отнюдь не идиот — тут же подскочил, отчаянно комкая свою потрепанную кепку.

— Кличут меня Эльмо, мэм, я Джиммин сродственник…

— Да уж… — Два коротеньких слога прозвучали так, что вселили бы ужас в сердце самого неустрашимого мужчины. Эльмо пошатнулся, чуть не рухнув, и забулькал, не в силах выдавить ничего внятного.

— Полагаю, именно вы привели с собой эту… тварь? — Разбитая чашка указывала на Розочку, набившую брюхо помоями и растянувшуюся на полу, что-то урча во сне.

— Дык это ж не тварюка, сударыня ди Гриз, это Розочка. Она свинобразка.

Носик моей милой поморщился, и я сообразил, что со времени ее последней встречи с этими животными прошло немало лет. А Эльмо все лепетал:

— Она с моей родной планеты, разумеете, помесь диких свиней с дикобразами. Их выведши, шоб защищать первых поселенцев от жутких местных зверюг. Но свинобразы доконавши их всех подчистую! Защищавши поселенцев, и кушать их хорошо, и друзья обалденные.

— Вот уж действительно! — фыркнул я. — Насколько помню, во время нашего чародейского ангажемента на Феторр тебя просто-таки обаяла свинюшка по кличке Глориана…

Единственного ледяного взгляда в мою сторону было довольно, чтобы я моментально захлопнул рот.

— Там было дело другое. Она была культурным существом, в отличие от этой неотесанной твари, повинной в сокрушительном опустошении моей кухни!

— Розочке самой жалко, мэм. Просто была голодная. Клянуся, она бы попросивши прощения, кабы умела. — Он легонько подтолкнул виновную хрюшку носком ботинка.

Та открыла красный глаз, неспешно поднялась на ноги и зевнула, с тарахтением тряхнув иголками. Потом, подняв безмятежный взор на Анжелину, тихонько взвизгнула.

Я думал, небо разверзнется, и свинскую негодницу поразит громом.

Но Анжелина, отшвырнув фарфоровый осколок, опустилась на колени.

— Какая милашка! Какие очаровательные глазки!

Готов поклясться, Розочка чарующе улыбнулась.

И словно из неведомой дали, до слуха донесся мой собственный хриплый шепот:

— Вспомни, свинобразы любят, когда их чешут за ушами…

Кому-кому, а Розочке это действительно нравилось, и она довольно захрюкала. Помимо свинского хмыканья, в комнате не раздавалось ни звука. Эльмо расплылся в идиотской ухмылке. Осознав, что сижу с разинутым ртом, я влил в него бурбон и потянулся за бутылкой.

Будущее сулило мне сплошные беды, погрузив меня во мрак отчаяния. Новообретенная сердечная склонность моей милой поставила на моих мечтах о свиноциде и массовой резне жирный крест.

— Ну, Эльмо, вы должны поведать мне о своих странствиях с этой очаровательной свинкой.

— Ее кличут Розочка, сударыня ди Гриз.

— Очаровательно! А я для своих Анжелина. — Брошенный на меня ледяной взгляд проинформировал, что я до сих пор не прощен. — Пока мы поболтаем, Джим малость приберется на кухне, а потом принесет напитки, чтобы мы тоже могли принять участие в его празднестве…

— Уже бегу, отличная идея, выпьем, закусим, да!

Я ретировался, подгоняемый гугнящим говором Эльмо.

Быстро смел всю посуду — и битую, и целую — в мусоросборник и заказал во «Всем для кухни» новый комплект. Выходя из кухни, я услышал, как в буфете брякнул прибывший сервиз, и направил на пол молекулоразлучитель. Энергия связи молекул, удерживающая их вместе, уменьшилась ровно настолько, чтобы разбросанный мусор погрузился в него, скрывшись из виду. Едва энергия связи восстановилась, послышался приятный хруст мусора, ставшего с полом единым целым.

Теперь шерри для Анжелины — полусухое, как она любит. Мне пришлось порядком покопаться в буфете, пока не отыскалась бутылка угольного виски «Старая шинель», безграмотно, зато гордо возглашавшего «Выдиржано боле двух часов!». Эльмо будет от него без ума.

Добавив миску воздушных кокосов, я покатил свою колесницу наслаждений в общую комнату.

— …так оно и вышедши, шо мы теперя здеся, в вашем доме, сударыня Анжелина.

Гнусавые фонемы стихли, и настала благословенная тишина.