Новые приключения Стальной Крысы

— Капитан Сингх. Ответьте на вопрос, пожалуйста. Когда мы были над городом и нас атаковали ракетой, у нас на экране было прекрасное изображение происходящего. Оно записывалось?

— Конечно. Автоматически.

— Замечательно! Вы не могли бы распечатать качественные изображения города?

— Конечно.

— Тогда, как только покончите с едой, не напечатаете ли несколько увеличенных снимков? Познай своего врага и все такое.

— Считайте, что сделано.

День выдался долгий и хлопотный, и похоже, все отошли ко сну пораньше. Но мне надо было обдумать чересчур многое. Я покопался в запасах бара, которые на всякий пожарный тщательно пополнил перед вылетом. Нашел бутылку «Старой мозжечковой щекотки» и налил себе высокий бокал с массой льда. Под негромкую фоновую музыку Моцарта я пододвинул писчий экран и стило.

Много минут и глотков спустя он оставался возмутительно чист.

— Ну же, Джим, пошевели извилинами! Ты единственный — ты, находчивая старая Крыса, — кто может отыскать выход из этого бардака. Обвести вокруг пальца дьяволомольцев, связаться с Галактикой, убедить свинобразоводов, что все они будут просто счастливы, оставшись здесь. Покончив с этим, ты можешь выбросить Механистрию из головы и отправиться домой, чтобы вкусить мира и покоя.

Звучит заманчиво.

Вот только как все это осуществить?

А, чего там — вспомнив старую дигризскую аксиму, — надо поставить все с ног на голову! Слишком уж часто сильные верования выказывают изъяны. Кажущаяся сила зачастую несет в себе неотъемлемую слабость.

Так в чем же эти псевдорелигиозные шизики действительно хороши? Задай вопрос — получишь ответ.

В паранойе.

Они думают, что все их ненавидят.

Значит, я должен претворить это в жизнь! Попутно получив от этого массу удовольствия.

Допив коктейль, я промокнул губы, выключил свет и, усталый, но счастливый, отправился баиньки.

* * *

Отсутствие иллюминаторов в кораблях дальнего космоплавания понятно, но неудобно. Пробудившись, я с зевком подал на экран картинку с наружных камер. Очередной ясный, солнечный день на планете, которая, как я надеялся, скоро станет свинским раем. Как же я буду упиваться видом последнего удаляющегося ходячего окорока!

Я как раз намазывал мармелад на последний тост, когда подоспела Анжелина — причесанная и лучащаяся здоровьем, в соблазнительном наряде, которого я еще не видел. Впрочем, даже если б и видел, то вряд ли запомнил бы. Не удержавшись, я радостно присвистнул.

— У кого-то сегодня горят глазки и хвост трубой, — заметила моя ненаглядная. — А меня флорадорская женская лига пригласила на швейные посиделки.

— Звучит восхитительно — как смерть под кисло-сладким соусом. Ты знакома с этим буколическим ритуалом?

— Нет, но уверена, что меня введут в курс дела.

Едва она это произнесла, как на меня снизошло вдохновение. Огни сверкали, звонки звенели.

— Я гений, и ты должна это признать!

— Только после того, как я попью кофе.

— Как я полагаю, это имеет отношение к шитью одежды, поскольку без машин у них вряд ли есть фабрики. А если это так — вы с дамочками можете оказать грандиозную помощь в том, чтобы мы покинули эту планету.

Отставив чашку, Анжелина захлопала в ладоши и звонко рассмеялась.

— Мой гений разработал хитроумный план?

— Твой гений свершил именно это! — отозвался я, полируя ногти о рубашку на животе, а потом подул на них. — В союзе с новым и могущественным бюрократическим учреждением с всегалактическими полномочиями.

— И как же называется эта новоиспеченная всемогущая организация?

Я встал в позу и гордо провозгласил:

— Межгалактический департамент религиозного надзора.

— Ты серьезно?

— Как никогда! В качестве полномочного Первого галактического инспектора я расследую донесения о нарушении Галактического религиозного кодекса.

— А это еще что, позволь спросить?

— Еще не знаю, но будет штука что надо. Впрочем, все по порядку. Первым делом надо разработать мне мундир, чтобы ты отнесла эскиз на заседание дамского швейного кружка.

Она с прищуром поглядела на крохотные часики, встроенные под ее розовым ноготком.

— Это долго?

— Трудно сказать. Почему бы тебе не отправиться в дамское общество и не узнать, насколько они искусны в шитье. А я подоспею, как только закончу эскиз.

Бурля творческим задором, я залогинился и вызвал на экран терминала парад великолепия. Боже, как же человечество обожает свою военную славу!

По экрану ярмаркой тщеславия плыли мундиры всех видов и расцветок. Выбрав самые роскошные и блистательные, я записал их в файл воинского великолепия. Быстрый поиск в каталоге компьютера выявил графическую программу, позволившую скомбинировать самые ошеломительные элементы. Покончив с этим, я ударил по кнопке «Печать», и на свет появилась большая ослепительно-красочная распечатка. Держа ее на вытянутых руках, я залюбовался.

— Воистину впечатляюще, Джим. Карателям остается лишь трепетать перед его величием!