Новые русские

Так, к удивлению Артемия, дамы появились вдвоем. Пока Нинон совершала акт омоложения с подмененным донором, Элеонора сидела в глубоком кресле и пила третью чашку кофе, заботливо принесенную Фриной. Вообще-то блондинку звали Галей. Володин подобрал ей имя древнегреческой проститутки. У Элеоноры не было сил насмехаться над причудами старого античного козла Артемия. Наконец, в накинутой на плечи шубе, без грамма косметики на лице появилась возбужденная Нинон и передала, что понтифик ожидает Элеонору для беседы. Возникшая за ней Фрина предложила проводить к нему…

В то же самое время Макс, распростившись с Глотовым, прогуливается по Обыденскому переулку от магазина «Овощи» до церкви, в надежде увидеть лицо женщины, прошедшей такой невероятный курс омоложения. В его голове царит педантичная ясность. Он четко помнит каждую деталь своего посещения странной квартиры. Единственное, чего он не в состоянии сделать, — это представить себе, как он оказался на улице после заветного сеанса. Словно вытерто из памяти. Но, судя по вечно улыбающемуся Глотову, ничего сверхъестественного не произошло. И мысль убить Веру осталась с Максом. От нее не излечит никакой экстрасенс. Макс продолжает прохаживаться, задерживаясь у церкви Николая-угодника. Говорят, в ней Солженицын крестил своих детей. Может, и не в ней. Максу важно увидеть лицо той женщины.

Артемий стоит у фонтана и подставляет руки под струю воды. Он не оборачивается на появление Элеоноры. Она же, как гимназистка, смущенно задерживается у дверей.

— До сих пор уверена, что твое лицо не нуждается в омоложении? — вяло спрашивает Артемий, демонстративно оставаясь спиной к пришедшей даме.

— Взгляни сам.

— Боюсь. Твоя красота ослепляет.

— Положим, ты ослеплен собственной славой.

— Ошибаешься. О славе мечтают лишь смертные. Меня интересует Василий Ласкарат. Я знал, что он не оставит тебя в покое.

Элеонора рванулась к Артемию. Его высокомерно-хамское отношение к ней немного успокаивает. Хотя она не склонна доверять ему.

— Тебе рассказала Нинон?

— Нет. Нинон занята собой. Сам Ласкарат предупредил меня перед смертью.

Элеонора в изнеможении опускается на белый кожаный диван. Артемий садится рядом. Гладит ее скрещенные на коленях руки.

— Он будет приходить снова и снова. Ты для него источник энергии. Куда бы ты ни сбежала, даже на Мадагаскар, он явится, чтобы напиться твоей живой жизнью. С каждым его поцелуем ты по капле будешь терять душевные и физические силы. Очень скоро превратишься в высохшую безумную старуху. Тогда он просто вытолкнет тебя из окна твоей, вернее его, квартиры…

У Элеоноры дрожат губы. Она беспомощно спрашивает:

— Что же мне делать? Я его видела. Он вошел через окно. А оно заклеено на зиму пластырем. Я долго читала, потом выключила свет. Меня поразил близкий сильный свет луны. Без напряжения я могла прочесть названия кремов, стоящих на туалетном столике. Белые шкафы показались мне айсбергами, медленно плывущими на меня. Мне стало жутко. Я зажмурила глаза. А когда их открыла, Василий спокойно сидел на пуфике возле туалетного столика. Окно оказалось приоткрытым, поэтому сквозняк развевал его длинные прямые волосы и фалды концертного фрака.

Артемий резко встает.

— Достаточно. Дальше пока не надо. Успокойся. Начнем с самого начала. Ты должна рассказать мне всю вашу жизнь, вплоть до его смерти.

Такой поворот беседы быстро возвращает Элеонору в ее привычное состояние. От недавнего транса не остается ни следа.

— С какой-такой стати мне перед тобой душу выворачивать? Наша жизнь была единственно интимной, и нечего туда нос совать.

Артемий вновь подходит к фонтану. Опускает руки под струю. Долго молчит. Монотонное журчание воды успокаивает Элеонору. Она старается заглянуть в его глаза.

— Я уже говорил, что Ласкарат — темная сила. Не думай, что твой случай экстраординарный. Как раз с ним мне все ясно и, признаться, неинтересно. В свите князя тьмы Ласкарат занимает не самое почетное место. Так себе, музыкантишка. Он ведь всегда был второй скрипкой. Не чета сидящему там за клавесином Моцарту. Причину его появления нужно искать в тебе. Что-то он узрел своим черным глазом. Придется и мне до этого докопаться.

— Да кто же он тогда? — подозрительно спрашивает Элеонора. Дурацкие сказки про нечистую силу она не любила с детства, точнее с детского сада. И не верила ни во что эдакое. Зато готова с признательностью поверить Володину, если он начнет уговаривать, что ночное посещение ей просто приснилось. Поддавшись уговорам Нинон ехать к Володину, Элеонора втайне мечтала услышать от него только это. А он с ходу принялся ее запугивать.

— Послушай, Артем, может, мне такой ясный сон приснился? Бывает же? — она не может не подсказать желаемое объяснение. 

Артемий пожимает плечами. Стряхивает воду с рук. Вытирает их друг о дружку. Присаживается на краешек дивана. Взгляд его полон сожаления.

— В таком случае езжай домой, перед сном прими снотворное и смотри другие сны.

Элеонора соглашается, что Ласкарат не сон.

— Сегодня я переночую у Нинон, — шепотом добавляет, — как думаешь, туда он не явится?