Новые семейные обстоятельства

– Зачем? – удивился Катин супруг. – Я уже фотографировался в прошлом году на паспорт.

* * *

У каждого человека есть незакрытый гештальт из детства. Точнее, из школы. У моего мужа – так и не сделанное выжигание на дощечке. Гвозди́ки для мамы на Восьмое марта. У меня – орешки со сгущенкой. Тесто прилипло к форме, да и банка со сгущенкой взорвалась в процессе варки. Впрочем, шоколадная колбаса мне тоже так и не удалась. Учительница сказала, что я неправильно распределила печенье – оно не напоминает жир в настоящей телячьей колбасе. У Кати – свой гештальт, так и не сшитый фартук. Дома не было швейной машинки, а в семье денег, чтобы приобрести миллиметровую бумагу для выкройки. Катя сделала выкройку из обычной газеты, и этот позор так и остался главным кошмаром ее школьной жизни. Учительница труда смеется, одноклассницы подхихикивают. У всех – красивые фартуки, и они уже раскраивают юбку-солнце, только Катя сидит в углу и плачет.

Сейчас во многих школах уроки технологии, бывшего труда, изменились. В нашей, например, никто не шьет, не готовит, не строгает табуретки. Дети пишут конспекты, не вникая в содержание. В школе Катиных детей уроки технологии остались приблизительно в прежнем виде. Девочки шьют фартуки.

– Ты представляешь, я получила трояк за фартук! – позвонила мне подруга, пылая от гнева.

– Да, понимаю, обидно.

Сколько раз сама занимала последние места на конкурсах стихотворений и басен! Я – ученица поэта Юрия Левитанского, писатель. Сколько раз получала двойки и тройки за сочинения, которые писала для своих детей! Они, к счастью, родились лишенными гуманитарных импульсов.

Катя, дочери которой занимаются художественной гимнастикой, давно шьет купальники сама. Иначе разоришься. Шьет не только своим девочкам, но и на заказ. А купальник для гимнастики – не фартук какой-то. Это высший пилотаж.

У Кати появился шанс закрыть гештальт. Она поехала в любимый магазин тканей и купила лучшую, не предназначенную для фартуков, но невероятно красивую. Потом долго рассматривала выкройки, которые пятиклассница Алиса сделала в школе под присмотром учительницы – фартук, передник. Катя никак не могла понять, как правильно сложить этот самый передник. И зачем он вообще нужен.

Но сложила, прогладила, прометала. Алиса вернулась из школы в слезах. Оказалось, передник надо было не проглаживать, а тереть о край стола.

– В смысле тереть? – Катя пыталась понять, что за новый способ глажки, о котором она не знает.

Алиса объяснила, что учительница технологии Людмила Александровна кричала на весь класс, потрясая Алисиным фартуком:

– А если у вас нет утюга? Как вы будете проглаживать? Вот, взяли, сложили и трете! – Учительница показала, как правильно тереть.

За выкройку Алиса, то есть Катя, получила «трояк», потому что передник был неправильно сложен. Да еще, какой ужас, прометан.

– А если у тебя нет лишних ниток, то как? Ты их на наметку пустишь? Расточительство! Распороть все! – гаркнула учительница.

Дома, уже поздним вечером, Катя вспомнила, что она не просто так, а умеет шить купальники для выступлений и выкладывать на них стразы. И даже делать так, чтобы купальник сидел как влитой и никакие трусы не торчали. Да что там! Она ведь умеет шить подкупальники, бесцветные, а это – отдельный вид искусства. Подкупальник не должен быть заметен под купальником. Ни один шов не имеет права торчать или просвечивать. Катя решительно отбросила в сторону фартук с передником, снова все раскроила, прогладила, не справившись с трюком «потереть о край стола», наметала. Алиса крутилась рядом и просила делать наметку не такой аккуратной:

– Мам, закрой глаза и наметывай. Тогда точно получится как я делаю.

Фартук выглядел отлично. Оставалось только прострочить.

Из школы Алиса опять вернулась в слезах. «Трояк» подтвердился. Алиса, то есть Катя, неправильно сложила лямки, которые держат передник, – надо было просто, пополам и еще раз пополам, а Катя загнула красиво.

– Людмила Александровна говорит, что мы должны уметь шить мужские трусы и гладить без утюга, – рассказывала, все еще хлюпая носом, Алиса. – Можно я к мальчикам перейду? Они компьютерные языки проходят.

Поскольку гештальт Катя так и не закрыла, она написала классной руководительнице заявление с просьбой перевести дочь к мальчикам, избавив ее от шитья фартуков. Катю вызвали в школу для разговора с учительницей технологии.

Людмила Александровна рассказывала, как важно научиться шить именно мужские трусы, и просто жизненно необходимо уметь обходиться без утюга.

– Это еще почему? – уточнила Катя.

– А если муж не может купить утюг? Если у него денег нет? А трусы нужны? – с праведным гневом возмутилась вопросу Людмила Александровна.

– Так и на фига такой муж? – спросила, не сдержавшись, Катя. – Если он не в состоянии купить утюг и требует сшить себе трусы?

– Вот! Современные матери! – Людмила Александрова произнесла это как приговор.