Новые силы

Обнаружилось, что фирма Тидеман не обладала основным капиталом, хотя вела сложные и широкие обороты. Люди говорили, что никогда не видали и не слыхали такого безумия, как спекуляция с рожью, в которую пустился Тидеман. Теперь, задним числом, все были ужасно умны, жалели его или издевались над ним. А Тидеман не обращал внимания на шум, поднявшийся вокруг его имени, работал, сводил концы с концами и держался. Правда, у него было колоссальное количество ржи, купленной по слишком дорогой цене; но рожь всегда рожь, он не мог сесть с нею на мель, он продавал её потихоньку, по существующим ценам, и терял деньги с полным хладнокровием. Неудача не сломила его.

Теперь ему предстояло выдержать последнюю схватку с американской фирмой, и для этого ему нужна была помощь Оле Генриксена; потом он, пожалуй, сумеет продержаться и один. Он мечтал упростить своё дело, свести его опять до первоначального положения и потом постепенно попытаться снова расширить. Он справится с этим, в голове его было ещё много планов, недаром же он был купцом с самого детства.

Тидеман забрал с собой часть бумаг и пошёл к Оле. Был понедельник, оба отправили утром свою корреспонденцию и были свободны; но Тидеману потом нужно было в банк, необходимо было попасть туда до пяти часов.

Едва он показался в дверях, Оле отложил перо и пошёл ему навстречу. Для них по-прежнему было праздником, когда они сходились вместе, вино и сигары появлялись, как всегда, ничто не изменилось. Тидеман не хотел мешать и всегда предлагал свою помощь, но Оле отказывался, говоря, что нет ничего спешного.

Тидеман принёс с собой обычные бумаги. Он начинает терять всякий стыд и приходит теперь, чуть только что-нибудь понадобится.

Оле прервал его со смехом:

— Смотри, не забывай извиняться непременно каждый раз!

Оле подписал бумаги и спросил:

— Ну, а как вообще дела?

— По-старому. День за днём.

— Твоя жена ещё не переехала?

— Нет, она ещё не переехала. Никак не может найти комнаты. Ну, да пусть её помучится немножко, где-нибудь да найдёт, в конце концов... А я вот что хотел спросить: где фрёкен Агата?

— Не знаю, право. Гуляет.

Иргенс зашёл за ней. Они помолчали.

Оле спросил опять:

— Ты ещё не отпустил своих служащих?

— Не могу же я уволить их сразу, надо дать им время подыскать себе места. Но скоро они уйдут, и я оставлю в конторе только одного человека.

Они продолжали говорить о деле. Тидеман смолол часть ржи, чтобы облегчить сбыт, теперь она продавалась вдвое скорее, он терпел убыток, но получал наличные деньги. О ликвидации теперь не может быть и разговора. Кроме того, у него начинает бродить маленький план, но, пока он не созреет окончательно, о нём не стоит говорить. Живёшь всю жизнь, погрузившись по горло в дела, немудрено, что иной раз и зародится какая-нибудь мыслишка в голове.

Он вдруг переменил тон и сказал:

— Если бы я знал, что ты не обидишься, я поговорил бы с тобой об одном деле, касающемся тебя самого... Ты извини меня, пожалуйста, за то, что я скажу, но у меня есть некоторые основания... Гм... Иргенс... Тебе не следовало бы позволять Агате гулять с ним. Фрёкен Агата очень много бывает с ним. Другое дело, если бы и ты ходил вместе с ними. Нет ничего дурного в том, что они гуляют, но... Ну, да это просто моё мнение, и ты, пожалуйста, не сердись за то, что я его высказал.

Оле смотрел на него с раскрытым ртом, потом расхохотался:

— Дорогой Андреас, что ты выдумал? Ты начинаешь относиться подозрительно к людям?

Тидеман прервал его:

— Я скажу тебе только, что никогда не имел обыкновения заниматься сплетнями.

Наступило молчание. Оле всё смотрел на него. Что такое с Тидеманом? Глаза его вспыхнули гневом, и, говоря это, он поставил стакан. Сплетни? Нет, разумеется, Тидеман не занимается сплетнями, но тогда он сошёл с ума, совершенно сошёл с ума.

— В сущности, ты прав, что могут начаться разговоры и сплетни, если эти прогулки будут продолжаться, — сказал Оле, помолчав. — Я, правда, до сих пор сам не подумал об этом, но, раз ты говоришь... Я намекну об этом Агате при случае.

Больше об этом не было речи, разговор перешёл опять на дела Тидемана. Как он теперь устроился? Продолжает ли он по-прежнему обедать в ресторанах?

Да. Что же ему делать? Он будет обедать в ресторанах ещё некоторое время, а то сплетни целиком обрушатся на Ганку. Скажут, что он исключительно по её вине не вёл дома хозяйства в последние годы, потому что, как только она ушла, он сейчас же нанял кухарку и скромненько сидит дома. Бог знает, чего ни выдумают злые языки, у Ганки, наверное, не так то уже много друзей... Тидеман засмеялся при мысли, что так надует сплетников.