Новые сказки. Том 3

– Не надо, – отвечаю. Беру клубочек, разворачиваюсь и медленным шагом человека, у которого чисто на душе, иду прочь. И Мумырёву, то есть сестрицу Алёнушку, за руку веду, потому что она рот разинула и на говорящего волка уставилась. Человек третий класс окончил, в четвёртый перешёл, а на обыкновенного говорящего волка смотрит как на жирафа зелёного. Вот если бы я зелёного жирафа увидел, то сам бы удивился.

– Рёва-Мумырёва, – говорю, – то есть сестрица Алёнушка. Давай домой добираться.

– Надо сначала выяснить, как мы сюда попали… – это уже она говорит, а сама ягоду какую-то сорвала с куста и в рот тянет. Еле успел по руке шлёпнуть.

– Ты что? – говорю ей строго, как мама, когда я суп разлил или двойку получил по пению. – Мы же в сказке, ещё не поняла? Тут у тебя от любой ягоды или уши вырастут, или нос, или козлёночком станешь, а то и вовсе в сон заляжешь лет на сто. И что я тогда твоим родителям скажу?

Вижу – призадумалась, гадость больше не ест, только камушки красивенькие собирает по обочине дороги. Смотрю, а это не камни вовсе, а конфеты. Вот, думаю, чучело неграмотное: рассказал ей сказку про пряничный домик и ведьму. Мумырёва разобиделась и сказала, что камни собирала исключительно как натуралист, для опытов. Ну конечно, как же! Знаем мы такие опыты, с чаем и плюшками… Тем временем клубок у меня из рук выпал и покатился, еле я успел за кончик схватиться. Катится клубок и, вопреки сказочным правилам, разматывается. Докатился до какого-то входа в пещеру и размотался до ниточки, а на ниточке бумажка приклеена. Мы с

Мумырёвой так торопились прочитать, что даже лбами столкнулись. А на бумажке написано: «Нить Ариадны, ГОСТ 746-47-84, производ. Б. Яга и Ко». Всё понятно, в общем: подсунул нам волк нитку из другой сказки, точнее – из мифов Древней Греции. Там ещё был лабиринт, Минотавр, человек с бычьей головой, и умный, но несобранный герой, который забыл паруса поменять на корабле из-за собственного разгильдяйства. Отчего люди погибли и всякие неприятности потом ещё лет двести приключались.

Мумырёва, конечно, заканючила:

– Пошли в пещеру! Пошли в пещеру! Там выход домой.

– А у тебя свет есть? – это я говорю.

– Есть! – и мобильником над головой вертит. Но свет нам, честно скажу, не понадобился. Потому что как только мы в пещеру зашли, за первым же поворотом наткнулись на Минотавра. Он сидел на камне и пил чай:

– Здорово, дети! Опять на экскурсию? А что вас всего двое?

Неугомонная отличница Мумырёва сразу Минотавра поправила:

– Не «что вас», а «почему вас».

Быкочеловек немного обиделся, но популярно Алёнушке нашей объяснил, что вообще-то его родной язык – древнегреческий, и что вот лично она, Мумырёва, кроме альфы и омеги, наверняка никаких греческих слов не знает. Та покраснела, что-то буркнула про агору и Парфенон, но вступать в спор с Минотавром не стала, тем более что он спросил:

– А к чаю у вас, случайно, ничего нет?

И тут Алёна меня удивила: достала камни из кармана и отдала Минотавру.

– Ты что?! Может, они ядовитые!

– Сам ты ядовитый! Это мы тут чужие, а Минотавру они в самый раз, только пыль обтереть…

Гляжу, и правда чавкает: внутри у камней желе и марципановая сердцевина, а снаружи – шоколад, глазированный цветным сахаром. Того и гляди слюнки закапают. И я, конечно, решил от зрелища такого отвлечься и спрашиваю:

– А Вы, случайно, не знаете, почему мы вообще тут оказались?

– Случайно, – говорит Минотавр, – знаю. Вы ко мне на экскурсию записались. Сегодня в 14:38.

Ярослава Крючкова, 10 лет

У меня и глаза на лоб:

– Что-то я такого не припомню.

– Ну как же, – говорит человекобык, – экскурсия облегчённого типа для младших школьников по мифам Древней Греции. Экскурсовод – Быча-Мумыча. Я только не думал, что вас всего двое будет. Сейчас чай допью и пойдём.

Мы такие смотрим на него во все глаза, и Мумырёва выдавливает:

– Это Вы – Быча-Мумыча?

– Да, – скромно отвечает Минотавр. – Приятно, что даже такие юные школьники меня в лицо узнают. И даже по фамилии знают. Быча – это папина фамилия, а маму у меня Муму звали.

И тут опять Мумырёва, как гарпия:

– Муму, – говорит, – это собачка такая немая. У неё ещё хозяин утонул. А Вашу маму звали Пасифая, я читала в Интернете.

Тут даже Минотавр не стерпел:

– Знаете что, дети, – и сопит сам зло, – идите-ка Вы без экскурсии домой! А то съем вас, как героя Тесея.

А Мумырёва такая:

– Так это же он Вас… – и больше ничего сказать не успела, потому что нам пришлось очень быстро бежать вглубь пещеры, а сзади топал разъярённый Минотавр. На одном из поворотов из трещины в скале высунулся козлик:

– Эй, Алёнушка, Иванушка! Бегите налево по коридору и повторяйте: «Мумыча-Быча!» – пока дома не окажетесь.

Козлик спрятался, а я инструкцию Мумырёвой передал, которая впереди меня бежала, потому что у неё папа – лыжник. И дочку свою постоянно бегать заставляет, даже в дождь: характер у неё от этого портится, но зато здоровье закаляется. В общем, бежали мы, бежали, повторяли слова наоборот, и вдруг оказалось, что сидим мы оба в песочнице, а сверху дождик льёт, и мы уже вымокли все как собаки.