Новые соединения

Говоря, что изоляция в сети «в абсолютном выражении невелика», Гентцков и Шапиро сравнивают выведенный ими индекс изоляции с исследованиями гемофильности в обычной, несетевой жизни. Пользуясь данными Общего социологического опроса за 2006 год – еще одного крупнейшего исследования, в проведении которого участвовали многие университеты, – ученые просчитали индекс изоляции для внесетевых взаимодействий. Большинство респондентов ответили, что их родственники и близкие друзья разделяют их политические взгляды. Таким образом, проводя время в кругу семьи и друзей, мы оказываемся в политически изолированном сообществе. Вычисленный авторами индекс изоляции для «верных друзей» составляет 30,3; это означает, что, будучи консерватором, вы считаете, что 65 % ваших друзей также придерживаются консервативных позиций, тогда как оставшиеся 35 % – либералы. Этот показатель более чем в три раза превышает индекс изоляции в интернете; схожие показатели выявлены и в среде знакомых, родственников, коллег и соседей.

Иными словами Гентцков и Шапиро утверждают, что человека с отличными от ваших политическими взглядами вы скорее встретите на форуме CNN, нежели среди соседей.

Секундочку. В рамках Общего социологического опроса респонденты сообщают что они думают о политических взглядах их соседей. В общем и целом мы склонны полагать, что наши соседи смотрят на мир так же, как и мы: индекс изоляции в среде соседей равен 18,7. Если высчитывать индекс изоляции, исходя из достоверных сведений о местоположении и политических предпочтениях, то получится совсем иной показатель и соседи уже не будут казаться столь однородными в своих суждениях. Высчитанный по городским почтовым отделениям (zipcode) индекс изоляции составляет 9,4, а по округам – 5,9. Иными словами, встретить человека, придерживающегося других политических взглядов, мне будет легче в своем сельском округе, чем на общественно-политических сайтах, потому что среди моих соседей куда больше представителей разных идеологий, нежели я себе представляю.

Сравнивая данные по интернет-ресурсам с представлениями о гемофильности вне сети, Гентцков и Шапиро могут сделать вывод, что Санстейн несколько преувеличивает свои опасения и что мир еще нескоро станет таким сегрегированным и изоляционистским, как в «Моей ежедневной газете». Тем не менее их исследование, как и многие другие, показывает, что определенная часть интернет-пользователей предпочитает односторонне политизированные источники информации. Это, вероятно, люди, живо интересующиеся политикой и читающие политические блоги. Однако в своих путешествиях по сети даже они могут зайти на менее радикальные ресурсы, хотя бы узнать счет матча. Более широкая аудитория пользователей находит новости на менее политизированных сайтах, нежели в приведенных Санстейном крайних примерах, вызывающих его беспокойство. Значит, при наличии возможностей для поляризации настоящее исследование показывает, что подвержены ей далеко не все. И аудитория наиболее популярных сетевых ресурсов Yahoo! News и CNN.com демонстрирует более широкий идеологический спектр, нежели жители нашего района или работники нашего офиса.

Притом что это новость, безусловно, хорошая, нужно учитывать, что ознакомление читателей с более широким спектром мнений, нежели мы можем почерпнуть из общения с друзьями, родственниками и соседями, – и есть абсолютный допустимый минимум, который следует требовать от новостного сайта. Однако политическая идеология – это лишь один из параметров разнообразия. Если бы Гентцков и Шапиро занялись исследованием географической изоляции в сети, показатели были бы значительно выше. Как мы видели во второй главе, большинство читателей ресурса Times of India составляют индийцы (или представители индийской диаспоры), а большая часть аудитории Globe и Mail – канадцы. Новости, которые читают представители различных политических течений, мы еще читаем, но доходят ли до нас новости, которые циркулируют за пределами нашей страны проживания?

Санстейн предупреждает, что, читая слишком много статей, авторы которых разделяют наше мнение, и общаясь исключительно с единомышленниками, мы рискуем радикализироваться. Если же рассмотреть наше сетевое поведение не в свете политического спектра нашей страны, но с точки зрения разносторонности взгляда на мир, мы, вероятнее всего, обнаружим серьезные проблемы. Как и в случае с эфирными СМИ, картина мира, которую предлагают курируемые сетевые ресурсы, отнюдь не сбалансирована. Одни страны мы видим куда четче, чем другие. Предпринимая самостоятельные усилия по поиску и выбору ресурсов, мы также находимся под влиянием представлений о том, кто нам ближе и интереснее.