Новые сокровища Урала

А. Бармин НОВЫЕ СОКРОВИЩА УРАЛА

Урал давно славился богатством и разнообразием своих ископаемых. Более двухсот лет эксплоатируются его недра. Однако только сейчас мы начинаем узнавать по-настоящему, чем богат Урал, что таится в его глубинах.

Феодальные магнаты, русские и иностранные капиталисты, которые хозяйничали на Урале до революции, не проводили широкого и систематического геологического изучения Урала. Получая миллионные прибыли, капиталисты на разведочные работы отпускали мизерные суммы.

«Помилуйте, зачем нам карты (геологические), мы без них проживем и золотце находить будем» — так рассуждал один из крупных уральских золотопромышленников в 90-х годах прошлого столетия. И это было характерно для того времени. На первом плане были интересы грубой наживы, интересы сегодняшнего дня.

Нещадно эксплоатируя уральских рабочих, капиталисты хищнически расточали природные богатства Урала, снимая «сливки» с наиболее богатых месторождений там, где не требовалось больших капитальных затрат на производство работ. Неудивительно поэтому, что Урал фактически открыт только при советской власти.

На огромном пространстве, от берегов Северного Полярного моря до Казахстанских степей, в различных климатических поясах, ведутся в крупных масштабах геологические разведки Урала. Сотни людей, начиная от маститых академиков и кончая юными пионерами, вовлечены и увлечены этим делом.

Уступая большевистской напористости, хорошо вооруженной передовой наукой, недра Урала раскрывают свои тайны.

В результате всего этого наблюдается колоссальное приращение старых, известных богатств Урала, медных и железных руд, золота, угля и др., и выявление новых: калия, нефти, редких металлов, бокситов и т. д.

Оказывается полностью битой ставка вредителей, которые доказывали, что Урал одряхлел и что ждать от него уже больше нечего.

Каждый новый год геологических работ великолепно иллюстрирует слова великого Сталина о том, что Урал представляет такую комбинацию богатств, какой нельзя найти ни в одной стране.

Новые и новые сокровища Урала, вызванные к жизни созидательной работой партии большевиков, ставятся на службу социализму.

Металлы будущего

Автомобили мчатся теперь со скоростью трехсот километров в час, самолеты летят вдвое быстрее. Скорость стала характерной чертой новейшей техники.

Даже из паровоза, изобретения далеко не нового, выжимают теперь все, на что он способен.

Американский рекорд скорости паровоза — 190 километров в час. Что позволило развить такой бешеный ход? Обтекаемая воздухом ферма корпуса, рельсы из стали улучшенного качества, а главное — отливка частей машины из новых прочных сплавов.

Один итальянец поставил рекорд скорости на гидросамолете — 709 километров в час. К моменту выхода этого номера «Уральского следопыта» кто-нибудь пролетит еще быстрее — в этом можно не сомневаться.

Поршни двигателей внутреннего сгорания, лопатки турбин, моторы станков ставят все новые рекорды числа ходов или оборотов в минуту. Значит, и прочность материалов, из которых делаются машины, должна быть повышенной.

Если взять сталь марки, которая считалась самой лучшей, самой прочной еще десяток лет назад, то при нынешних скоростях она не выдержит, сломается. В двигателе самолета есть особый вентилятор (импеллер). Он вращается со скоростью двадцати семи тысяч оборотов в минуту. Любая сталь разорвется при этом, потому что сталь тяжела и сила инерции стальных лопастей губит их[1].

Это можно понять из простого опыта. Привяжи к нитке деревянную ложку. Зажми конец нитки в пальцах и верти. Ложка будет описывать бесконечное количество кругов — пока не надоест.

Привяжи на ту же нитку металлическую ложку. И как только скорость вращения будет достаточно — нитка лопнет, и ложка с силой отлетит в сторону. Смотри не попади в зеркало или в окно!

У импеллера рвется не нитка, а сама стальная лопасть. Сталь не годится. Тут нужен металл такой же прочный, как сталь, но более легкий.

А какие металлы самые легкие?

Это алюминий, магний и бериллий.

Алюминий в три с половиной раза легче меди. Магний легче алюминия, а бериллий легче их обоих и по весу приближается к сухому дереву — он в пять раз легче меди.

Алюминий все хорошо знают: видали и кастрюли на кухне и блестящий самолет в облаках. Менее известен магний, разве только любителям фотографии: при вспышке магниевого порошка они делают моментальные снимки. В промышленности магний употребляется в виде сплавов с другими металлами. Тогда он по прочности не уступает стали и очень ценится во всех видах транспорта. Чем возить свои собственные тяжелые части, лучше их сделать из легкого сплава — и взамен автомобиль, самолет или гондола стратостата сможет взять много полезного груза. Из магния с прибавкой небольшого количества трех других металлов (цинка, алюминия и марганца) получают легкий сплав электрон. В 1935 году построен первый советский самолет «Орджоникидзе» — целиком из электрона.