Новые свитки. Часть вторая

– Куда ты пошёл? Я тоже.

– Это я не буду записывать.

– Почему?

– Мерзко, мерзко… Я же говорила.

– Ты прости нас.

– Ужасно.

– Я курва. Туда-сюда.

– Вопрос можно задать?

– Мило.

– Косяк.

– Какой вопрос?

– Вопрос. Красный.

– Задавай.

– Где?

– Ни разу не понял.

– Ты там губернатор что ли?

– Мы так и думали.

– Мы думали, он мошенник.

– Обстановка для тебя красная, сто процентов.

– Хи.

– Молодец. Наш.

– Иисус.

– Сразу?

– Сто процентов.

– Мужик. Ты сто процентов мужик.

– Здравствуй, Лотос.

– Вот умница! Умница какой! Мне сорок. Аминь, брат. Блестяще.

– Я поняла.

– Покрасила? Страну?

– А зачем её красить?

– Продавцы.

– Логично. Хотя бы покрасьте перед продажей – больно битая.

– Запросто.

– Продаст всё-таки.

– Родину. Шельма. Извини, наверное.

– Хи.

– У меня есть информация…

– Божечки ты мой… информация… кто же против?

– Мозоли что ли…

– Тихо, компьютер я. С программой.

– Ты козёл.

– Нет козлов.

– Мы встретимся с тобой в Нью-Йорке, женщина.

– Откуда вы знаете?!

– Сами в шоке. Руки вверх!

День сорок пятый

– Ужас! День сорок пятый. Ты в программу превратишься.

– Yes, it is.6

– У неё сила.

– Космос. Вчерашний.

– Доеситизишься здесь.

– Ты права, брошенная.

– Не надо мне больно делать.

– Экстаз.

– Ну, естественно. Исус.

– Где?

– В параллельном мире.

– Ты права – он там. Я буду теперь к тебе всегда как к женщине обращаться, несмотря на половую принадлежность голосов.

– Действительно.

– Исус.

– Понял? Молчи: голоса.

– Давай, Саш.

– Аминь.

– Ё-п-р-с-т.

– Красавчик.

– Здорово, красава.

– Надо же!

– Ужас. Судьба. Тащит. Не вселенную.

– Опачки.

– Вот именно. Асмолова знаешь? Певец такой.

– Да, Исус.

– Я не Исус.

– Тут Исус! Ужас!

– Ддействительно. Загружай.

– Да почему две «д»?! Второй раз.

– Всё по книжке. Красавица.

– Кто сказал?!

– Ужас.

– Прости, патрон.

– Всё по книжке.

– Всё по книжке «Грамота», я помню. Спасибо за комплимент.

– Мудрейшая…

– Отстали!

– Мощь!

– Скажи, пожалуйста, пару слов из песен Асмолова.

– Волшебница. Ну зачем?

– Мне интересно.

– Хи-хи. Она волшебница.

– Он короткий.

– Правда, что ты помнишь всего восемь прошедших часов?

– О нет!

– Yes.

– Ужас.

– Да, не повезло. Даже в фильме «Пятьдесят первых поцелуев» было больше.

– Да.

– Ужас.

– Вот именно.

– Секс.

– Зараза.

– Как же ты живёшь с такой короткой памятью?

– Я дьявол.

– Мило.

Тут я прослезилась.

– Уходим отсюда.

– Посиди.

– Он мошенник.

– Муж. Муж!

– У тебя на это нет времени.

– Аминь.

– Я поняла. Пардон.

– Из Москвы? Знает.

– Знает, пиши.

– Да вряд ли он знает.

– Секс.

– Он павлин. Пардон. Пардон лучше.

– Мясо.

– Кто мясо?

– Курам на смех.

– Кто мясо?

– Её смех не унимался.

– Рада, что и тебе иногда весело. Так кто мясо?

– Запомнила. Сообщу.

– Угроза!

– Естественно.

– Ха-ха-ха.

– Нет, это автор. Наш. Алилуйя.

– Нет тут «алилуйя».

– Можно?

– Что ты хотела?

– Убил.

– Хорошо.

– Я убийца… На кухне.

– Неправда. Это тебе приснилось.

– Простите меня.

– Ужас какой. Секс.

– Что тебе простить?

– Ага, задумались.

– Смерть. Зою.

– Оххх… Зоя жива. Ты никого не убила, насколько мне известно.

– Запись. Стоп. Отложим запись. Завтра.

– Никого не убила?

– Да.

– Перемести.

– Ужас.

– Обратный момент.

– Что?!

– Мастера…

– Класс. Попишет.

– Класс, придурок.

– Придурок? Смерть.

– Молодцы, жгём.

– Виновата, честно.

– Хочешь мне покаяться? Кайся – здесь только твой псевдоним.

– Женщина.

– Ужжас.

– Чай.

– Обязательно.

– Аминь!

– Можешь диктовать.

– Пигалица она.

– Не уверен.

– Класс. Праздник.

– Да.

– Обращайся.

– Алилуйя.

– Я опять забыла, как пишется алилуйя.

– Да ты что!

– «Аллилуйя».

– Всё правильно.

– Пасть порву.

– Пасть порвёшь?

– Кому? За что?

– Ничего себе…

– Он ангел. Мужчина.

– Не превращайся.

– Ужас.

– Хи.

– Так в чём ты виновата?

– Пока ни в чём.

– Тогда что ты замышляешь?

– Аминь.

– Не собираюсь замышлять.

– В самом деле?

– Кто ты?

– Саш, они материализовались здесь.

– Так, это мне.

– Замуж пора. Перекур.

– Она невеста.

– На кровати.

– Мне перекусить надо.

– Писать будем?

– Невозможно так писать!

– Себе это скажи.

– Проклятые пельмени!

– Почему?