Новые центурионы

– Чего я и боялся. – Харрис улыбнулся, пожал плечами и прикурил новую сигарету. – Зря я касался этих вопросов. Я сделал то, за что сам критиковал некоторых полицейских. Я стал жаловаться на спорные процессы, поддерживать расхожие представления о нашей службе, предрекать оправдательные приговоры. Итак, я сказал, что до сих пор точно не определено, что означает выражение «под контролем обвиняемого» применительно к обыску помещений при аресте. Премудрый суд, руководствуясь собственными предположениями на сей счет, установил, что арест обвиняемого в девяносто пяти футах от его жилища не дает права входить к нему в дом с тем, чтобы произвести там обыск. Я также сослался на другой аналогичный случай, когда расстояние в шестьдесят футов не помешало признать, что автомобиль находился «под контролем» субъекта. И, наконец, я упомянул третий случай, когда полиция арестовала нескольких букмекеров в их собственной машине в полуквартале от конторы и суд счел, что обыск автомобиля и помещения был правомочен.

Но беспокоиться из-за всей этой муры нет никакой нужды. Так или иначе, мне не следовало касаться данной темы хотя бы потому, что в душе я оптимист. Всегда приму полупустой стакан за наполненный на целую половину.

Встречаются полицейские, пророчествующие, что в итоге суды вообще лишат нас права на предварительный обыск, но такое решение нас бы попросту парализовало. Не думаю, что это произойдет. Скорее, в один прекрасный день Главный Вашингтонский Чародей соберет к себе восьмерку своих маленьких колдунят, и они будут заседать вместе до тех пор, пока не доведут закон до ума.

Класс прыснул со смеху, и Рой почувствовал раздражение. Харрис не может не пройтись по адресу Верховного суда, с неудовольствием подумал он. Ни один инструктор, обсуждая закон, еще не обошелся без того, чтобы не выпустить нескольких стрел в Верховный суд. В том, что говорил Харрис, конечно, был резон, но Рой не мог избавиться от чувства, что тот еще и играл роль. Все процессы, о которых читал Рой и которые вызывали столь острое неприятие в стане инструкторов, казались Фелеру проведенными четко и разумно. Главенствующим принципом суды считали признание гражданских прав и свобод, так разве справедливо утверждать, что выносимые ими приговоры бестолковы и оторваны от требований реальности?

– Ну хватит, ребята, нечего меня отвлекать да сбивать с толку. Мы как будто собирались говорить о спонтанных обысках, способствующих последующему законному аресту. Что вы скажете по поводу такой вот истории: парочка полицейских наблюдает, как такси останавливается перед отелем, нарушив при этом правила парковки. Пассажир – мужчина, сидевший рядом с водителем, – покидает автомобиль. Из отеля выходит женщина и располагается в такси на заднем сиденье. К машине подходит еще один мужчина и подсаживается к женщине. За этой сценкой следят двое полицейских и решают выяснить, в чем тут дело, шагают к автомобилю и приказывают пассажирам выйти из такси. Они замечают, что мужчина вытаскивает руку из щели между подушкой и спинкой сиденья. Тогда они снимают заднее сиденье и обнаруживают три сигареты с марихуаной. Мужчина осужден. Вопрос: утвержден приговор или обжалован апелляционным судом? Есть желающие поделиться своими мыслями на сей счет?

– Обжалован, – сказал Гумински, худой тип лет тридцати с жесткими, как проволока, волосами, самый старший, по мнению Роя, курсант во всем классе.

– Понятно. Вы, ребята, рассуждаете уже как заправские полицейские, – усмехнулся Харрис. – Вас даже не надо убеждать, что суды то и дело выкручивают нам руки. Только в данном случае догадка неверна. Приговор утвердили. Но было там нечто такое, что повлияло на принятое решение и чего я не упомянул. Как по-вашему, что же это может быть?

Рой поднял руку и, поймав кивок Харриса, спросил:

– А в какое время это случилось?

– Неплохо, – сказал сержант. – Как и следовало ожидать, время было необычным. Что-то около трех ночи. Ну и на каком же основании они обыскивали такси?

– Происшествие, требующее незамедлительного ареста, – ответил Рой, не дожидаясь кивка Харриса.

– И кого они арестовывали? – поинтересовался Харрис.

Рой пожалел о своем поспешном ответе. Он понял, что угодил в ловушку.

– Не обвиняемого и не женщину, – произнес он, растягивая слова. Мысль его напряженно работала. – Водителя такси!

Класс взорвался смехом, но Харрис, взмахнув пожелтевшей от никотина кистью, успокоил курсантов. Затем обнажил, ухмыляясь, прокуренные зубы и сказал:

– Продолжайте, Фелер, на чем основано ваше заявление?

– Они могли задержать таксиста за не правильную парковку, – ответил Рой.

– Это нарушение, а потому возможен и обыск с последующим арестом.

– Неплохо, – сказал Харрис. – Приятно, когда вы, ребята, шевелите мозгами. Даже когда ошибаетесь.