Новые времена - новые заботы

А если бы создать этим культурам равные условия? Можно совершенно уверенно сказать, что «серые хлеба» дали бы урожай раза в полтора выше. Тут можно сослаться на некоторые факты.

В Сосновском совхозе в 1973 году заложили такой эксперимент: посеяли на втором отделении 150 гектаров ячменя по чистому пару. До этого ячмень по пару никогда не сеяли, так как пар всегда (и везде) отдается под пшеницу. И вот урожай — 36 центнеров с каждого гектара! Пшеница, высевавшаяся по пару, тоже хорошо уродила — в среднем около 24 центнеров, а на самом лучшем участке 29 центнеров, — то есть сильно уступила урожаю ячменя.

Уже отмечалось, что сибиряки получают минеральных удобрений недостаточно, потому «серым хлебам» их вообще не достается. А вот совхоз «Красная звезда» Курганской области хозяйство свиноводческое. Здесь мало сеют пшеницы, но зато много ячменя и овса. И потому имеют возможность часть удобрений дать и под «серые хлеба». Результат 1973 года: на поле, площадь которого 190 гектаров, ячмень высевался по зяби. И это поле было хорошо удобрено — фосфорных и азотных удобрений внесено в общей сложности 140 килограммов на гектар. И урожай ячменя — 49 центнеров с гектара!

Для наглядности назовем и урожай пшеницы. Она высевалась по чистому пару, получила те же нормы удобрений, что и ячмень, и дала тоже отлично — почти по 40 центнеров зерна с гектара.

А если бы и ячмень сеялся по пару? Такой вопрос я задал главному агроному совхоза Борису Васильевичу Синеву.

— Тогда ячмень дал бы минимум пятьдесят пять центнеров, — заверил Борис Васильевич.

Он припомнил случай, когда несколько лет тому назад они одно паровое поле заняли ячменем, и, несмотря на то что удобрений тогда не вносили, сбор ячменя превысил пятьдесят центнеров с гектара.

Думаю, что сибирские агрономы согласятся с таким выводом: при равных условиях «серые хлеба» дадут урожай примерно в полтора раза выше, чем пшеница яровая.

Отсюда и возникает вопрос: а почему бы не потеснить посевы яровой пшеницы, увеличив соответственно площади под овсом и ячменем?

Сразу же слышится гневное возражение: да разве можно допустить снижение площадей продовольственных культур?!

Но давайте обратимся к реальной жизни. Известно, что у нас в стране не хватает фуражного зерна («серых хлебов») для скота. И потому значительная часть урожая яровой пшеницы идет на корм скоту. А по своим кормовым достоинствам пшеница не всегда лучше того же ячменя. Так зачем же выращивать пшеницу на корм скоту, если на той же земле можно вырастить ячмень и овес, которые и более урожайны, и более дешевы?

Так что вопрос этот далеко не праздный. Решая его, никак нельзя забывать, что замена яровой пшеницы ячменем или овсом — это по крайней мере тонна добавочного зерна с каждого гектара.

Речь, разумеется, идет о замене пшеницы на тех площадях, с которых она сейчас расходуется на корм скоту.

До сих пор разговор шел об урожае, о резервах его роста. Но не менее важна проблема уборки взращенного урожая.

НЕ ТОТ ХЛЕБ, ЧТО НА ПОЛЯХ, А ТОТ, ЧТО В ЗАКРОМАХ

Это мудрое изречение часто приходит на память, особенно в последние годы, потому что с заметным ростом урожайности полей в Сибири и Северном Казахстане весьма заметны и потери взращенного уже хлеба. Последние четыре года были сравнительно благоприятными для урожая в этой зоне, но каждый год какая-то часть хлебов уходила под снег.

Не так уж трудно представить и размеры потерь урожая на тех массивах, которые убирались в преддверии зимы. Они огромны. Правда, у нас никто не подсчитывает эти потери, но думается — в отдельные годы они определяются сотнями миллионов пудов уже выращенного хлеба.

Никогда не забыть мне еще одной встречи.

У кромки обширного поля, устланного толстыми рядами скошенной пшеницы, стоит Кирилл Александрович Хорошун — директор Нижнеиртышского племзавода, что в Омской области. Стоит, склонив голову, заложив руки за спину, тонкие губы его плотно сжаты, клочковатые седые брови нахмурены, на лице горькая тоска…

Никак не осмелюсь заговорить с ним, хотя мы знакомы десятки лет.

Вот он пошагал по стерне, склонился над хлебным валком, обеими руками перевернул его, начал мять колосья…

— Нет, ничего не получится, — тяжело выдохнул он, бросив на валок пшеничные стебли. — Тут надо пятнадцать градусов тепла, чтобы просушить валок, а ведь октябрь на исходе, откуда ждать такого тепла?

Конечно, в конце октября ждать тепла бесполезно. Но, может быть, мороз выручит? Многие надеются на заморозки, мороз тоже ужимает влагу.

— Не очень выручает, — снова вздохнул Кирилл Александрович. Его клочковатые брови сердито задвигались. — Мы тоже на заморозки надеялись, пускаем комбайны только под утро, когда хоть немного подморозит, но потери очень большие. А это ведь хлеб…

Он снова склонился над валком, мял пшеничные колосья в одном месте, в другом.

— … Здесь же наросло больше двадцати центнеров с гектара… А вот как их взять?..