Новый Афонский патерик. Том I. Жизнеописания

• В этой книге представлены изречения и подвиги не только известных афонских старцев, но и тех отцов, чей подвижнический опыт может быть значительно менее авторитетным. Возможно, кто-то из читателей был лично знаком с этими старцами, с их человеческими несовершенствами, возможно, кто-то не поверит их опыту, который описан в этой книге, или будет оценивать его по-другому. Однако написанное здесь имеет своей целью доставить пользу читающему и побудить его к покаянию, а не оправдывать немощи и слабости отцов. Бог оправдывает – кто осуждает?[13] Мы отнюдь не пытаемся канонизировать немощи и несовершенства отцов, поскольку, делая это, мы «деканонизируем» святых. Конечно, некоторые старцы имели немощи и недостатки, однако мы подчёркиваем их подвиги и добродетели для того, чтобы получить от этого пользу. Ведь эти подвижники тоже были носителями древнего монашеского духа святогорского Предания. К сожалению, нам удалось собрать весьма и весьма немногое, поскольку об этих отцах почти не осталось достоверных сведений.

• Мы старались подчеркнуть значение святогорского Предания, от сокровища которого износятся новая и ветхая.[14] Поскольку Предание живо, речь идёт не только о почивших отцах, но и об отцах, подвизающихся ныне. При этом ныне живущие отцы не называются по имени и их духовное состояние мы не оцениваем.

Материал был собран с большим трудом и тщательностью. В книгу вошло только то, что составитель видел своими глазами и слышал своими ушами, либо позаимствовал из рассказов других старцев о прежде живших отцах. После проверки материал был изложен на бумаге – насколько возможно просто, искренне и без преувеличений.

Мы безмерно благодарны тем, кто доверил нам разного рода сведения (а таких людей очень много), и тем, кто смиренно потрудился для того, чтобы это издание увидело свет.

Да простят нас представленные в этой книге святогорские старцы за то, что мы дерзнули сделать явными их подвиги. Эти отцы уже не имеют нужды в похвалах, однако для нас, живущих, их примеры путеводительны и спасительны. Они – образцы, на которые мы должны равняться, они – наши проводники в Царство Небесное.

Да простит меня и Благий Бог за то, что я, не имея здравых органов духовного чувства, не осознавал той божественной благодати, которую скрывали в себе встреченные мною добродетельные старцы. Увы, пользы от знакомства с ними я не получил, из-за моей гордыни я недооценил их и пренебрёг ими, судя поверхностно. Пусть же, по крайней мере, получат пользу читающие. Пусть они молятся о потрудившемся над этой книгой недостойном монахе, только воспевшем подвиги святогорских отцов, но, к несчастью, так и не ставшем их подражателем.

Часть первая***Жизнеописания

Вид на Афон из Кареи

Вершина горы Афон

1. Иеромонах Григорий, духовник

Отец Григорий родился в славном своей историей городе Миссоло́нги и был одним из отроков, спасённых при героическом миссолонгском прорыве.[15] Его фамилия была Манола́тос, по всей вероятности, предки отца Григория были родом с острова Кефалония. Придя на Святую Афонскую Гору, он стал монахом и священником в Новом скиту, в каливе[16] святого Спиридона Тримифунтского. Видя добродетели отца Григория, насельники Нового скита предложили главенствующему монастырю святого Павла поставить его духовником.[17] Известно, что затем он отправился на поклонение в Иерусалим. Вернувшись из паломничества, отец Григорий какое-то время подвизался в каливе Честного Предтечи в скиту святой Анны.

Приблизительно в середине 1850-х годов отец Григорий ради более высокой духовной жизни переселился в Малый скит святой Анны, где стал подвизаться в каливе Успения Пресвятой Богородицы. Кроме отца Григория в его братстве были ещё двое: иеромонахи Косма и Дамиан.

Устав келии был таков: неопустительное совершение богослужений суточного круга и ежедневная Божественная Литургия. Накануне каждого воскресного дня вместе с отцами соседних келий они совершали всенощное бдение – то в одной, то в другой келии по очереди. В те времена район Малого скита святой Анны был очень бедным, безмолвным и безводным. Но все эти трудности превозмогала ревность отцов к жизни аскетической. Отец Григорий с братией жили за счёт рукоделия: они вязали свитера и носки, а также делали простую деревенскую обувь. Кроме этого, у них был маленький огород, чтобы обеспечивать себя необходимыми овощами.