Новый американский молитвенник

Молитва для страховой конторы Лайла Галанта

Серебряные трубки и пластиковые провода на нашем

                                                           смертном одре.
Прогрессом гарантирован комфорт.
И платиновой струйкой в наших жилах проценты
                                                          премиальные текут.
Дух Бога встает средь капельниц и игл,
и безупречная сиделка с сосками темными, как сливы,
и улыбкой шлюхи из колледжа Сатаны
придет благословить нас медицинскими устами.
Уединение желанное нам дай
неотягченных обещаний и исцелений чудных.
Гарантируй нам мечты о телефильме по выходным.
И сладкую, как поцелуй, конфетку загробной жизни
                                                        нам к сроку поднеси.
Финансы наши от боли погребальной песни застрахуй.

Средь путаных контрактов,

в расцвете долгосрочной жизни,
осиянным славой оксюморонных премий на случай смерти,
мы Лайла зрим, — он, разменяв шестой десяток,
на мели сидит и, словно викинг,
глазами цвета ледника в тумане
озирает в мареве плывущий безводный горизонт.
Что ведомо ему, когда стоит он
в офиса прохладе, четырьмя стенами окруженный,
а длани мощные его компании алеют у него над головой?
О чем он думает, когда проходим мимо?
Молит о живости своих надежд,
о праведности параграфов неотменимых,
о соучастьи в полисах соседей?

Вечерами оранжевыми, золотыми

зимы пустынной
молчанье длинным языком лизнет
и крышу Лайла Галанта конторы,
коснется мирных договоров, что он заключил
со смертью, катастрофой и несчастьем,
и оживут их письмена, как змеи,
и сложатся в каббалистические знаки
имен тех лиц, что страховую ренту получают.
Средь хаоса бредовых заклинаний
шагает Лайл из офиса в «Пещеру Скотти»,
проделывая путь свой регулярный, покуда гибкий ум
                                                            его кружит
по узенькой косе морали трудной, что бежит
вдоль Вест-Эльдорадо-стрит и дальше, на проезжую дорогу,
ухитряясь провести межу, полоску принципов тернистых,
что актуарное от бесконечного отделят,
покуда ветер поля его тревожит шляпы,
под которой магия кипит, достойна Сведенборга[11]
неустойчивый закон божественного и демонического
нуждается лишь в вере и деловом подходе, чтобы
                                                              плотью стать,
и солнце распахнется ярким красным кругом,
как ящерицы зев,
что голову поднимет к горизонту,
пытаясь воздух пить.