Новый антиСуворов

Все отечественные и зарубежные справочники дружно указывают скорость танка А-20 65 км/час, как на гусеницах, так и на колесах. Как же это стыкуется с утверждением В. Суворова: «Главное назначение А-20 — на гусеницах добраться до автострад, а там, сбросив гусеницы, превратиться в короля скорости». («Ледокол». Гл. 3.) Танк, выжимающий 65 км/час, на короля скорости никак не тянет. Да и вообще, зачем делать колесно-гусеничный танк, который на колесах передвигается с той же скоростью, что и на гусеницах?

Впрочем, это противоречие можно снять, хотя и с натяжкой. В той же третьей главе «Ледокола», говоря о танках БТ, Владимир Богданович дает такое примечание: «Советские источники дают цифру 86 км/час, иногда даже 70. Объяснение простое: на советских дорогах слишком мощный двигатель рвал силовую передачу, поэтому приходилось ставить ограничители мощности. На автострадах ограничитель можно было просто снять… Лучшие западные испытания танков БТ дают скорость не 70 км/час, а 70 миль/час». Конечно же, и на танках А-20 стоял тот же ограничитель мощности, без которого скорость его на колесах была значительно больше.

К сожалению, западных испытаний А-20 не проводилось (только восточные), поэтому точной скорости танка мы узнать не можем, придется прибегнуть к экстраполяции. Если танк БТ-7 при скорости на гусеницах 52 км/час на колесах давал (по В. Суворову) 100 км/час, стало быть, А-20, имевший скорость на гусеницах 65 км/час, на колесах мог мчаться со скоростью порядка 115 км/час.

Впрочем, скорость А-20 могла быть и еще больше, может быть, даже 130 км/час. Вот это действительно «король скорости», от него не мог бы удрать на автостраде не то что какой-то мотоцикл, но даже «Мерседес», на котором любил раскатывать Гитлер.

Но это мелочи. Владимир Богданович мог бы и сам все это рассказать, если бы решился подробно поговорить об автострадном танке А-20. А не решился он это сделать вот почему.

К маю 39-го был готов опытный образец танка, а к августу окончены его заводские испытания. Танк полностью удовлетворял требованиям военных, а кое в чем и превосходил их (первоначальное задание предусматривало установку 45-мм пушки, на окончательном же варианте могло устанавливаться 76-мм орудие). Казалось бы, А-20 тут же должен был пойти в серию, но вместо этого почему-то начался серийный выпуск Т-34.

А откуда, собственно говоря, этот Т-34 вообще взялся?

3

В устах кремлевских фальсификаторов (так В. Суворов называет всех не согласных с его теорией) история создания «тридцатьчетверки» выглядит так: получив задание на разработку танка А-20, конструкторский коллектив решил в инициативном порядке параллельно разработать другую, чисто гусеничную машину.

Скажите мне, для каких доверчивых идиотов это пишется? На дворе 37-й год, все лубянские подвалы забиты ожидающими своей очереди получить пулю в затылок «инициативными» (а проще говоря, осмелившимися иметь хоть какую-то мыслишку, на йоту отличающуюся от мнения Сталина) товарищами. И тут главный конструктор танкового завода (кстати, только что сменивший посаженного за ту самую «инициативу» А.О. Фирсова) вдруг решается самовольничать и разрабатывать машину, которая в будущей войне совершенно не нужна. Правда, новый танк в документах числился под индексом А-32, т. е. «заговорщики» пытались прикрыть истинную сущность машины «автострадным» названием. Но, думаю, никого это не обмануло, наверняка стукачи быстренько донесли куда следует, какой такой «автострадный» танк разрабатывает вредитель Кошкин и его шайка.

Но для ареста главного конструктора оборонного предприятия требовалась санкция с самого верха. Так что донесение советских патриотов пошло по цепочке наверх. Судя по тому, что никаких санкций к руководству КБ применено не было, по той же цепочке с самого верха спустилось указание: «Не трогать».

Этот факт странен сам по себе, но еще более загадочно выглядят дальнейшие события. В августе 38-го на рассмотрение Главного Военного совета РККА при Наркомате обороны поступили проекты двух танков, заказанного А-20 и «инициативного» А-32. Военный совет единодушно высказался за А-20, но Сталин предложил воплотить в металле и испытать оба варианта!

Кремлевские историки утверждают, что якобы Сталин прислушался к мнению танкистов, только что вернувшихся из Испании и утверждавших, что чисто гусеничный танк предпочтительнее колесно-гусеничного. Для войны в Испании это, может быть, и было верно, республиканская армия вела преимущественно оборонительные бои, да и автострад на Пиренейском полуострове не больше, чем в России. В такой войне действительно высокая скорость танков была не столь важна, но требовалось мощное бронирование. Но ведь Сталин, как нас старается убедить В. Суворов, готовился совсем к другой войне, агрессивной, наступательной, в которой скорость танку куда нужнее, чем броня.