Новый Библейский Комментарий Часть 1 (Ветхий Завет)

В книге нет никакой информации о ее авторе. Талмуд (ок. 200 г. до н. э.) приписывает ее Самуилу, но Самуил умер до того, как Давид стал царем (1 Цар. 28:3), а из повествования видно, что царствование Давида было хорошо известно автору. О периоде судей говорится как о прошлом, а пояснения, относящиеся к обычаю снимать сапог при покупке или обмене в 4:7, указывают на то, что со времени изображаемых событий до написания книги прошло уже какое–то время. Книжник при дворе Соломона мог иметь доступ к архивам царя, так что в период расцвета литературы и искусств могла появиться на свет и эта жемчужина. Современные ученые обратили внимание на некоторые факты, позволяющие предположить, что автором была женщина. Примечательно, что в обществе, где главенствующее положение занимали мужчины, была написана книга о двух женщинах, чьи действия привели к замечательным последствиям и чья вера была вознаграждена. В Божьем провидении даже такие скромные человеческие жизни играют свою роль в приготовлении пришествия Спасителя (Мф. 1:5; Лк. 3:32). Но кто бы ни был автором этой книги, она написана в полном соответствии с Божьим откровением о благословении «всех племен земных» (Быт. 12:3). К тому же автор прожил достаточно долго, чтобы увидеть исполнение Божьего промысела в судьбах людей. Очень немногие из древних писателей представили благость Божью столь привлекательно.

Точную дату написания установить достаточно трудно. Это может быть любая точка на отрезке между правлением Давида (ок. 1000 г. до н. э.) и временем причисления Книги Руфь к каноническим книгам Библии (II век до н. э.). Довольно часто относят ее к периоду после пленения, в частности, к IV–V векам до н. э., когда она могла быть выражением протеста против узкого национализма Ездры и Неемии. Наличие арамейских слов в еврейском языке считалось признаком более позднего написания, но недавние исследования поставили под сомнение убедительность этого аргумента. В книге не обнаружено признаков «литературы протеста», а изучение языка показало, что ее классический еврейский — это, скорее всего, язык периода до пленения (т. е. самое позднее — VII век до н. э.). Похоже, автор жил много позже описываемых событий, может быть, во время правления Соломона, что позволило ему увидеть их в перспективе. Было высказано предположение, что автором мог быть пророк Нафан. Он оставил летопись царствования Давида (1 Пар. 29:29), где бесстрашно описал личную жизнь царя (2 Цар. 12:1–12), а позже с готовностью поддержал Вирсавию (3 Цар. 1:11–53).

Место в каноне

Книга Руфь высоко ценилась как часть Священного Писания и в иудейских, и в христианских кругах и была включена в канон священных книг, когда Церковь стала составлять его во II веке н. э. Ссылки на нее в Евангелиях (Мф. 1:5; Лк. 3:32) показывают, что в период их написания она была авторитетным источником.

В Септуагинте и Вульгате Книга Руфь следует за Книгой Судей Израилевых. Однако в еврейских Библиях Руфь находится в третьей части ветхозаветного канона, среди «агиографов», и является вторым из пяти свитков, которые читались в синагогах во время богослужений в VI век н. э. Книга Песни Песней Соломона стоит первой, потому что используется на Пасху, а Книгу Руфь читали на Пятидесятницу. Вавилонский Талмуд, который старше VI века, начинает «агиографы» с Книги Руфь, а за ней следует Псалтирь. В некоторых текстах Книга Руфь стоит первой из пяти свитков, потому что она первая в хронологическом ряду описываемых событий. Очевидно, изначально она находилась в составе агиографов и только позже была перенесена в раздел исторических книг, заняв место между Книгой Судей Израилевых и книгами Царств.

Темы

Бежать в чужой Моав израильскую семью заставил голод. Во времена патриархов голод был частым явлением; именно голод заставил Иакова и его сыновей искать пропитания в Египте. Порабощенные и угнетаемые, они были избавлены от египетского рабства Богом, и это событие ежегодно отмечалось как праздник Пасхи (Исх. 12:1–29). В Книге Руфь Тот же Бог пришел на помощь двум женщинам, оказавшимся в нужде, и проявил Свою власть, обратив печаль во благо, а смерть в жизнь.