Новый Библейский Комментарий Часть 1 (Ветхий Завет)

11—16 Иов опять впадает в отчаяние, но не потому, что он теряет веру в свою невиновность; а потому, что он не сможет предстать праведником перед людьми. Чего ему ждать? Он потерял семью, и ему остается только ожидать соединения с червями в преисподней (14). Если это то, чего он ожидает, то вряд ли это можно назвать надеждой, не так ли? Он несчастен не потому, что неизлечимо болен, а потому, что нет никакой надежды на оправдание, которого он так жаждет.

18:1—21 Вторая речь Вилдада: вновь об ужасной участи грешников

После краткого обращения к Иову Вилдад переходит к размышлениям о судьбе неправедных. Можно заподозрить здесь предсказание будущей судьбы Иова, но стоит только увидеть связь второй речи Вилдада с его первой речью, чтобы понять, что он описывает человека, каким Иов не является. Вилдад излагает уже знакомую доктрину, но представляет ее в таких резких, угнетающе тяжелых тонах, что мы не можем не найти его речь малоубедительной. Вилдад хочет, чтобы мир был предсказуем и прибран. В Иове, который мечется в борьбе между доктриной и личным жизненным опытом, он видит только разрывающегося на части человека. Его глубоко тревожит требование Иовом новой теологии: Неужели… и скале сдвинуться с места своего ? (4).

В своем описании удела неправедного человека (15:20–35) Елифаз подчеркивал, что такой человек испытывает страх и беспокойство всю свою жизнь. В данном отрывке Вилдад занят рассуждениями о последних днях жизни нечестивого, он показывает, как нечестивец попадает в ловушку смерти (8–10) и предстает пред царем преисподней (14). 13–14 В древней мифологии смерть представлялась в образе царя подземного царства. Первенец смерти — болезнь — один из вестников этого царства вместе с ужасами, его пособниками, утащит человека в царство смерти.

Нарисованная Вилдадом перспектива для грешника имеет некоторое сходство с опытом Иова (напр.: 13, 15, 19, 20). И хотя параллели с жизнью Иова, проведенные Вилдадом, не отличаются особой деликатностью, цель их не в том, чтобы упрекнуть Иова в его неправедности, но в том, чтобы предостеречь от возможных последствий в случае отказа изменить свое поведение (как Вилдад уже советовал Иову в 8:5–7). Самому Иову предстоит решать, насколько описание судьбы «нечестивого» соответствует его собственной.

19:1—29 Шестая речь Иова: Иов гневается

Начало, середина и конец этой речи (2—6, 21—22, 28—29) представляют собой обращения к друзьям. Между ними вкраплены: жалоба (7–20) и выражение одного горячего желания, твердого знания и страстной мечты (23–27).

19:1–6 «Доколе будете мучить душу мою и терзать меня речами?» Здесь Иов скорее гневается, чем скорбит. Речь не о том, что Иов на самом деле замучен своими друзьями (2), но он начинает видеть в них своих врагов, которые вольно или невольно терзают его своими сентенциями. Они пытались унизить его, но безуспешно (3). Он не признает за собой вины и протестует, говоря, что, если даже он и согрешил, то не против них, поэтому их атаки на него несправедливы (4). Если же им угодно видеть в нем своего врага и упрекать его позором его страдания как доказательством его греховности (5), то им следует знать, что он прав, а не прав Бог, который ниспроверг его (6).

19:7—20 «Воспылал на меня гневом Своим». 7—12 Иов рассказывает о зле, причиненном ему Богом, очень выразительно, используя необычайно яркие образы, символизирующие насилие и расправу: это человек, подвергшийся ограблению, беспомощный, ибо никто не слышит его криков (7); это путник, дорога которого блокирована и окутана тьмой (8); это князь, свергнутый чужеземцем и лишенный славы своей (9); это дерево, срубленное или вырванное из земли (10); это человек, обнаруживший, что друг его стал ему врагом (11); это царь или город, осажденный вражеской армией (12)