Новый Библейский Комментарий Часть 2 (Ветхий Завет)

В этом псалме противопоставляются два рода «слов». Все, что слышит вокруг себя Давид, — сплошная ложь, лесть и лицемерие (3). Но есть и другие «слова», слова Бога: чистые (7а), ценные, как серебро (7б), и лишенные всякой примеси (семь раз переплавленное). Человек постоянно стоит перед выбором: увлечься и потерять ориентир под действием слов человеческих или положиться на слово Господа. Картина человеческого общества ясно представлена в ст. 2, 3: бездуховность, зыбкость и фальшь; мы же нуждаемся в твердых нравственных опорах (7).

Ответом на безвозвратную утрату нравственных ориентиров обществом (3) является молитва (2, 4) как о личном спасении (2, спаси, Господи), так и о Божьем суде над теми, кто попирает истину (4–5). Это правильно — молиться за проведение таких Божественных акций, которые очищают общество (4); Господь прислушивается к таким молитвам и отвечает на них (6).

К слову Божьему нужно относиться с полным доверием, потому что оно отличается кристальной чистотой. На него надо беззаветно уповать, помня Его обещание о спасении (6). В ответ мы обретаем уверенность (8), даже если сама проблема стоит остро как никогда (9).

Примечания. 3 Устальстивы (ср.: Ис. 6:5; Пс. 33:13–14; Рим. 3:13–14; Иак. 3:2–6). Сердце притворное означает двуличного человека. 6—9 Поскольку то, что Господь предлагает (6), есть часть Его «чистых», неизменных обетовании (7) — доверься Ему (8), даже если проблема остается. 6 Нищие и… бедные, то есть обездоленные и угнетаемые. 7 Чистые — отвечающие критериям Божьим. 8 Во век, то есть навеки.

Псалом 12. И снова о старом: преобразующая сила молитвы

Ситуация, представленная в данном псалме, идентична рассмотренной в псалмах 9 — 11. Но здесь у него на уме единственный враг (3, 4). Речь тут может идти либо о Сауле (1 Цар. 29:9), либо об Авессаломе (2 Цар. 18:5), поскольку Давид не молится об уничтожении своего врага. Три строфы этого псалма (в оригинале состоящие соответственно из пяти, четырех и трех строк) последовательно отражают горькие сетования Давида на свою судьбу (2, 3), затем исступленную, страстную молитву (4, 5) и, наконец, умиротворенное состояние духа человека, познавшего преобразующую силу Божьей благодати. (6), Молитва рождает радостные восклицания, благодарения и ликование.

2–3 Сетования носят духовный (неужели Господь забыл меня?), сугубо личный (внутренняя борьба и скорбь) и ситуативный характер (преимущество врага). 4, 5 Аналогичным образом и в молитве можно отметить ее духовный пласт (Призри, т. е. верни Свое благорасположение, да не будет лицо Господне более скрыто; ст. 2), личностный (просвети, просьба о возрождении) и ситуативный, связанный с конкретной ситуацией (враги, гонители). Истинная молитва отражает в себе всю палитру человеческих нужд, с которыми каждый обращается к Господу. 6 Содержательные пласты, связанные с возрождением: духовный (милость Господня вместо сокрытого лица в стихе 2); личностный — сердечная радость, пришедшая на смену печали; и ситуативный — вместо разъяренного врага умиротворение благорасположением Господа, облагодетельствовавшего Давида, то есть обеспечившего все его материальные и духовные запросы.

Молитва, таким образом, дает возможность найти исчерпывающие решения проблем, которые мы доверяем Господу.

Псалом 13. Голоса: безбожие и реальность богопознания

Слово там (5) указывает на ситуацию, когда безбожие сталкивается лицом к лицу с реальностью Божьего присутствия среди Своего народа. О каком событии тут идет речь, неизвестно. Возможно, псалмопевец размышлял над обстоятельствами, описанными в Исх. 14:10–28. Здесь говорится не о теоретическом отрицании Бога, а скорее о жизненной позиции человека, когда отрицается не само существование Бога, а Его реальное воздействие на все происходящее.

1 Безумец — человек без нравственных устоев и чувства долга (Ис. 32:6; ср.: 1 Цар. 25, особенно см. ст.25). Развратились, то есть стали духовно порочными (мерзость в глазах Бога), не способными совершать добро. 2 Поскольку такие люди не ищут Бога, они (3) намеренно уклоняются в сторону, развращаются, становятся «непотребными», обращаются с народом Божьим как со своей добычей и не испытывают нужды в Боге. Совершенно очевидно, что для таких людей единственным аргументом, доступным их пониманию, может служить непосредственное присутствие Бога среди Своего народа (5б), а также упование народа на Своего Бога как на прибежище во всех бедах (6б). Противоположностью отсутствию духовности служит истинная духовность.