Новый день

Но не только племена теряли своих предводителей…

Однажды вождь одной из общин отправился на переговоры с соседями. Они успешно обсудили совместные планы, и ничего не предвещало беды, когда он возвращался домой.

Увы, родные земли встретили его страшным горем, не знавшим предела. Горное племя вознамерилось убить вождя лежащих у подножия земель, но, не найдя правителя в его жилище, нападавшие разгромили и сожгли всё вокруг. Мирное поселение было полностью разграблено, а соплеменники жестоко убиты.

Видя обезображенные тела родных ему людей и догорающие остовы их хижин, вождь решился на единственное, что могло хоть немного унять переполнявшую его невыносимую боль.

Погибшее племя лишилось будущего, но его прошлое ещё можно было спасти.

Обескровленный правитель, омывая лица убитых своими слезами, забрал у каждого по зубу и воспользовался ритуалом предков, чтобы создать бусы памяти, наполнившее его всеми радостями и страданиями соплеменников. Унося в себе всё многообразие красок прошлого, он отправился странствовать в бесцветное, не имеющее смысла и цели будущее.

Шли годы… десятки лет… Вождь по-прежнему скитался по свету, а время, словно пытаясь загладить вину за страшные события давно минувших дней, совсем не старило его.

Он часто размышлял об этой странной милости, дарованной ему неумолимым, безразличным ко всему временем. Иногда вождю казалось, что это проклятие, которое он навлёк на себя, злоупотребив священным ритуалом, и теперь он обречён на вечную жизнь в раскаянии за свою дерзость.

Бесконечные потоки мыслей, крутые берега сомнений… истина всплывает внезапно, главное – не отчаяться и не закрыть глаза.

Потребовалось много лет, чтобы постигнуть неведомую никому прежде сторону ритуала. Помимо нажитого опыта, с зубами убитых соплеменников к нему перешли и годы, которые они не успели прожить. Это открытие помогло вождю обрести новый смысл жизни.

Теперь его странствия преисполнились целью. Он стал путешествовать в поисках уничтоженных племен, собирая и храня их воспоминания. Он захотел стать Памятью Мира…

Голос Дару затих, а сам он стоял и удручённо качал головой, смотря куда-то сквозь вереницы проходящих мимо людей.

– Этим вождем были вы? – осторожно спросил Айхари, не в силах сдержать любопытство. В его глазах застыла смесь удивления, испуга и восторга.

Дару с грустью заглянул в глаза растерянного лавочника:

– Знаешь, я уже давно не пользовался ритуалом. Хватило всего несколько веков, чтобы разочароваться во всём этом. Конечно, по началу было больно признавать, что память прошлого ничего не значит и бесполезна для будущих поколений. Людям нравится повторять одни и те же ошибки, и с этим ничего не поделать. Будь ты хоть Памятью Мира, хоть Гласом Небес…

– Почему ты без страха рассказываешь такую поразительную историю?

– Потому что в неё все равно никто не верит, – усмехнулся поникший Дару.

Печальный странник уже собирался оставить изумлённого торговца наедине с переполнявшими его мыслями. Но, заметив, что его странный гость уходит, Айхари поспешил протянуть ему руку и спросил:

– Куда же ты отправишься теперь?

– Я сильно устал и просто доживаю чужие годы. Однажды, в одном из бесчисленных странствий, ко мне подкрадётся старость, и тогда я смогу спокойно закончить своё долгое путешествие в каком-нибудь небольшом городке.

– Когда поймешь, что у тебя осталось мало времени, приходи. Я с честью приму твою реликвию.

– Зачем тебе это?

– Мне всегда хотелось узнать людей получше, – улыбаясь ответил Айхари.

Оставленные

Пролог

Из тускло освещённого грота на краю небольшого приморского города доносились несколько неестественных, приглушенных голосов.

– Где былые поклонения, где щедрые жертвенные подношения?!

– Похоже кого-то обуяло тщеславие…

– НЕТ! Я просто хочу, чтобы нам воздавали должное.

– А я, может, хочу оставаться в тени бесславия.

– Брось этот насмешливый вздор! Сейчас не то время…

– Так зачем было столь настойчиво добиваться моего участия, если вы даже между собой ничего не уладили?

– Не обращай внимания на это нелепое плутовство, нам и правда нужна твоя помощь.

– Непривычно видеть тебя просящим. Я готова помочь вам, условия ты знаешь.

– Поверь, никто не останется обделённым, я лично этим займусь… только вложи часть своих сил.

Голоса утихли на рассвете, оставив потухшую глазницу грота в тишине дожидаться лучей восходящего солнца.

Росток

Орест не спеша расхаживал по небольшому полуподвальному помещению и размеренно смахивал пыль с простой, грубо сделанной мебели. В косых лучах солнечного света, струящихся из редких окошек под потолком, было видно, как потревоженные пылинки своенравно возвращаются на прежние места. Но такая, кажущаяся со стороны тщетной, работа нисколько не огорчала Ореста. Он честно выполнял свои обязанности даже в отсутствии гостей. Это давало ему уверенность, что таверна, унаследованная им от отца, не подведёт, хоть количество посетителей и свидетельствовало об обратном.