Новый год - пора сражений (СИ)

Чебы двигались вдоль улицы, рассредоточившись по обеим её сторонам. Из-за небольшого роста их было очень трудно заметить, так что неудивительно, что командование Винтхерлунда решило укомплектовать армию ещё и ими — в количестве этак примерно миллиона экземпляров.

Но в данный момент по Павлова шли всего восемнадцать. Впереди были Хшер — на чётной стороне и с «посохом» в… передних конечностях — и Сыйх — на нечётной, со снайперкой Хшера (командир всё же решился отдать это оружие самому умелому бойцу в отряде; к тому же, у него, Хшера, уже был новый «отличительный знак»).

Шли очень тихо, поэтому «деды-морозы» и «снегурочки», сторожившие в разных местах улицу, не успевали вовремя заметить чебов и отреагировать, прежде чем те аккуратно их «снимали»: хватали, утаскивали во дворы и ликвидировали, дожидаясь момента, когда звук выстрела (ведь у чебов был обыкновенный шумный «огнестрел») маскировался бы шумом взрывов и обстрела, которому (в смысле — обстрелу), похоже, в данный момент подвергался город.

Прошло несколько минут после того, как маленькие мохнатые создания выдвинулись со двора больницы, и теперь они приближались к пересечению с переулком Маяковского, парку и школе номер девяносто. И взрывы и звуки обстрела постепенно становились всё громче. То есть — ближе. И видимее.

Пробираясь мимо ряда аккуратных светлых пятиэтажек, стоящих сбоку за деревьями торцами к улице, Хшер видел, как яркие огненные цветки вырываются из фасада находящегося впереди на другой стороне Павлова величественного здания и кирпично-решетчатого забора парка в те местах, которые к тому зданию примыкали. Глаза чеба различали тянущиеся вслед за каждым снарядом, попадающим в цель, бледные дымные хвосты, исходящие, как он определил, подойдя ещё поближе, из одной точки. И эта точка находилась на его, Хшера, стороне улицы — всего лишь в нескольких десятках метров впереди. И приближалась. Неотвратимо. Открыто. Нагло.

По проезжей части катилось нечто белое и продолжающее обстреливать то, что было когда-то создано землянами, жителями своей планеты, страны, города. Катилось наискосок от школы к ближайшему, северо-восточному, углу парка. Ближе к чебам.

Внутри Хшера поднялась волна негодования. «Почему они стреляют вот так, не по аборигенам, а по городу? — подумал он и см же себе ответил: — У них нет ничего красивого. Только их заводы, лагеря, военные части, жилые комплексы. Всё одинаково, рационально, неинтересно и страшно. И они хотят, чтобы так стало и здесь. Но местные им этого не позволят. И мы — тоже».

Лидер отряда повернул голову влево, увидел Сыйха, дождался, когда тот на него посмотрит, и жестами (не следует забывать о хорошем ночном зрении чебов) посигналил ему: «Стой на месте и останови остальных. Впереди неизвестный объект, представляющий опасность. Будьте осторожны». Сыйх ответил — также жестами: «Хорошо. Сейчас сделаю. Ты пока изучай», — и стал передавать приказания «своей» половине эргшворда, в то время как Хшер просто поднял одну… переднюю конечность с тем же результатом.

Отряд остановился. Чебы замерли, превратившись, казалось, в замороженные огромные плюшевые игрушки, держащие, однако, далеко не игрушечное оружие. Хшер тоже стал таким — только, в отличие от игрушки, в его голове что-то шевелилось. Он напряжённо думал.

Вступить в бой первыми? Тогда у них, чебов, появится шанс уничтожить эту штуку… а у этой штуки появится повод уничтожить их. Но у них же теперь есть лазерное ружьё… Хшер погладил ствол «посоха». Шанс есть — и это уже что-то.

Или, может, обогнуть эту штуку по широкой дуге и пойти дальше искать того местного? «Нет, — сказал себе чеб, — это выше моих сил — смотреть, как эта штука безнаказанно разрушает город, который вообще-то ни в чём не виноват». И его… рука? лапа? (спорный всё-таки вопрос…) непроизвольно потянулась к спуску лучевой винтовки.

Решение было принято.

Вдруг «снегурочка», затаившаяся на углу парка (впрочем, Хшеру со своей позиции её было видно), выглянула из-за кирпичного столба, который являл собой этот угол и служил ей краем укрытия, и начала палить из своего «автомата» куда-то в переулок Маяковского, простреливаемый едва ли не насквозь.

И Хшер понял, что — сейчас или никогда (робот-«снеговик», за которым он наблюдал, успел уже проехать мимо северо-восточных ворот парка и подбирался к углу, где как раз завязалась какая-то шумиха).

— Огонь! — крикнул чеб на родном языке во всю мощь своих лёгких и, не дожидаясь, пока начнут стрелять остальные, впустил лазерный луч в направлении робота-разрушителя.

Начался новый бой местного (может, даже слишком местного) значения.

…Егор со всех ног бежал от преследовавших его «дедов-морозов» и «снегурочек». Он уже не отстреливался: это замедлило бы движение, — а полностью сконцентрировался на беге: именно в этом сейчас было его спасение.