Новый год — пора сражений

31 декабря, 23:59 (часовой пояс +3).

Красная площадь гуляла.

Веселье было разлито повсюду, словно шампанское из случайно опрокинутого бокала; его пары растекались по воздуху и будоражили толпу, приплясывавшую под раздающуюся из колонок музыку; к ларькам с шаурмой, хот-догами и прочей вкусной отравой выстроились гигантские очереди.

Радостное напряжение двигалось к своему пику; некоторые смотрели на свои кибербраслеты, поставленные в режим часов, отсчитывая про себя последние секунды до полуночи.

Когда раздался первый звук колокола часов на Спасской башне, по площади прокатился общий крик восторга: наступило то, чего все эти люди ждали целых триста шестьдесят пять дней.

Но вместе с тем пришло и то, чего они ну никак не ждали.

Примерно с первым ударом колокола, последовавшим за вступительной мелодией, когда люди начали дружно скандировать: «Раз!.. Два!..» — около Главной Ёлки Страны в воздухе протаяла серая овальная дыра трёхметрового диаметра.

Со вторым ударом часов из портала стали выходить люди в костюмах основных новогодних персонажей. У мужчин в руках были посохи, у женщин под белоснежными шубами что-то еле заметно топорщилось.

Это вызвало тихий шок. Те, кто стоял ближе других к Главной Ёлке и мог это видеть, в изумлении умолкли (некоторые бормотали: «Это ещё что за?..»); остальные же, кто находился подальше, продолжали громко отсчитывать: «…Три! Четыре!..»

На счёт «пять» «пришельцы» начали стрелять.

Возникла и стала быстро распространяться паника; вокруг ёлки началась давка: люди старались убраться прочь от этого страшного абсурда.

А «деды-морозы» и «снегурочки» продолжали выходить из портала.

Полицейские, охранявшие площадь по периметру, ринулись было в атаку на нарушителей правопорядка, но после трёх трупов в синей форме опомнились и, укрывшись от давки и выстрелов за своими машинами, принялись вызывать подкрепление.

Приблизительно через полминуты после того, как куранты отбили двенадцатый удар, нескончаемая колонна закончилась, и из «дыры между мирами» стали появляться флаеры, подниматься вверх и обстреливать всё подряд: исторический музей, ГУМ, храм Василия Блаженного, памятник Минину и Пожарскому, Лобное место, кремлёвскую стену… Один снаряд попал даже в мавзолей Ленина и всё там разворотил.

Первые пять вылетевших машин остались, так сказать, на огневой поддержке, а следующие десять перелетели через красную кирпичную стену, в которой кое-где зияли проломы, и приступили к захвату Кремля.

Вторжение в Москву началось.

1 января, 00:00.

— …С Новым, две тысячи ****десят *****ым годом! — сказал президент с дисплея технологии «квантум дот», и появилось изображение кремлёвских курантов, отбивающих главную полночь года, — запись, которую уже лет двадцать не переснимали.

— Ура!!! — в семь глоток проревели сотрудники следственной бригады (парой лет ранее название «следственный отдел» было заменено — якобы для того, чтобы избежать тавтологии с расшифровкой аббревиатуры «ОВД») отдела внутренних дел района Мневники, в пароксизме восторга звучно все вместе чокнулись стаканами, в которых у кого было налито шампанское, у кого — водка, у кого — ещё что-нибудь, и залпом выпили.

— Эх, вот и пришёл Новый год… — произнёс начальник следствия майор юстиции Андрей Авдеенко, после того как закусил выпитое и налил себе снова. Остальные сотрудники, стоявшие вокруг двух поставленных вместе и накрытых к празднику рабочих столов, сделали то же самое. — Говорят, что, как встретишь этот праздник, так год и проведёшь. Встречаем мы его дружно, в родном отделе, когда в Москве всё спокойно, — значит, весь наступающий год мы также проведём в отделе… Нет-нет-нет, мы не будем здесь постоянно жить, — пояснил Авдеенко, заметив ехидные ухмылки на лицах подчинённых — я имел в виду, что мы так же хорошо будем выполнять свою работу и в нашем городе, в нашем районе всё будет, как сейчас, спокойно. Выпьем за это! Ура!

— Ура!!!

Вновь чокнулись, выпили, закусили.

— Я быстро, — сказал вдруг капитан Антошин и, аккуратно обойдя «праздничную площадку», направился к выходу из кабинета, где в обычное время работал вместе с тремя другим следователями.

— Что, закуска не пошла? — с притворным сочувствием спросил начальник.

Все захохотали.

— Очень смешно, — отозвался Антошин и вышел.

Прошагал немного по коридору — но не к туалету.

К подсобке.

Так и было запланировано: он уходит под мнимым предлогом, а затем возвращается — в новом качестве. Даже полушутливый диалог с Авдеенко был отрепетирован.

Но об этом знали только сам капитан и майор.

Для остальных то, что произойдёт чуть позже, должно стать сюрпризом. Причём — полным. Хотя… и для майора, возможно, тоже.

00:02.

— Что-то Антошин задерживается, — заметил, опустошив четвёртый стакан, старший лейтенант Алексей Агапкин; язык его уже немного заплетался — Может, пойдём поможем ему?..

— Не, скоро вернётся, — ответил Авдеенко, налегая на салат; в это время фоном звучал по «ящику» на маленькой громкости Гимн России.

— А я всё-таки ему помогу… — пробормотал Агапкин, поднимаясь со своего места.