Новый год в драконьем замке

Он что, правда что-то видит при едва различимых отсветах окон в разных концах длиннющего коридора?! Да быть не может!

Или просто хорошо ориентируется на ощупь?

В любом случае, выяснять что-либо, производя лишние звуки, я не стала.

Продвигались мы довольно медленно. Я — на мысочках, Кирилл же шёл обычным шагом, и при этом если кого-то и было слышно, то это меня. Причём еле тащились мы опять же из-за меня — он, уверена, мог бы, соблюдая полную тишину, идти и гораздо быстрей.

– Пожалуй, начнём с чердака, – шепнул шеф, когда мы наконец добрались до какой-то боковой лестницы.

Я была вовсе не против — подняться на пару этажей на мысках гораздо проще, чем, скажем, спускаться на целых шесть до подземелья.

Правда, поднялись мы всего на один этаж. Потом снова вышли в коридор, прошли по нему немного, и Кир безошибочно отворил дверь на другую лестницу. Похоже, уже разведал, где тут выход на чердак.

Лестница оказалась абсолютно тёмной — по крайней мере, шеф наконец зажёг фонарик. И тут я узнала ещё одну «приятную» новость — чердачная лестница оказалась очень крутой и... винтовой! Обратно на мысочках я с неё точно не сползу. Вот сверзиться уже с третьей ступеньки — это всегда пожалуйста!

– Чёрт, нужно было идти в «домашних» туфлях! – как-то не слишком своевременно опомнилась я.

– Бесшумностью они тоже не отличаются, – заметил Лисовский. – Но ты, в принципе, могла бы пойти в них. А лично мне удобней в привычной обуви.

Тоже верно — до наших тапочек драконьим туфлям далековато.

Подниматься по винтовой лестнице вдвоём рядом было невозможно. Значит, его локоть однозначно придётся отпустить. Спасибо, благодаря фонарику я теперь хоть что-то видела.

– Иди первой, – сказал Кирилл. – Если что — я тебя удержу.

Другой бы спорил, в драку лез, а я покорно двинулась впереди.

Одной рукой цеплялась за перила, второй светила себе телефоном. Не знаю, что там сзади видел Кир, однако без спотыканий шёл за мной.

Во всяком случае я очень надеялась, что шёл. Потому что звука я не слышала ни единого. И очень скоро у меня возникло ощущение, что на проклятой лестнице я одна-одинёшенька.

Оглянуться не решалась, чтобы не навернуться. Но повернуть голову назад так и подмывало.

В конце концов не выдержала и жалобно прошептала почти одними губами:

– Кир, ты здесь?

– Ну а где ж мне ещё быть? – усмехнулись мне почти в самое ухо.

Ну слава богу!

– Я тебя не слышу, – пояснила-таки свой дурацкий вопрос.

– И это замечательно.

От его горячего дыхания, вновь коснувшегося моей ушной раковины, я всё-таки споткнулась.

Однако меня тут же подхватили под локти.

– Тише, солнце. Не то разбудишь кого-нибудь.

Как он меня назвал?!

Помимо воли в груди разлилось медовое тепло, и чуть не закружилась голова.

Как добралась до конца лестницы, вообще не помню. Впрочем, мои локти Лисовский больше не отпускал.

Сердце начало биться явно чаще, чем надо. Э, нет-нет-нет, сейчас совершенно не до любовных томлений! Не затем мы сюда припёрлись.

На чердаке меня сразу же заставили выключить фонарик. Конечно, небольшие окошки здесь кое-где имелись, только не сказать чтобы от них было много толку. Но, вероятно, именно из-за них Кирилл и погасил фонарь — мало ли кто снаружи заметит его отсветы. Ни один же чёрт не знает, куда и когда летают драконы.

В общем, я опять оказалась практически в полной темноте. А пространство, между прочим, не было пустым — в первый момент успела заметить хранившуюся здесь старую мебель. Надо же, драконы тоже не спешат выбрасывать отслужившие вещи. Сперва те должны несколько веков отстояться на чердаке?

Кирилл достал из-под рубашки что-то, висевшее у него на шее и сжал это в ладони. Наверное, ту самую пентаграмму с фазами луны?

Мужчина застыл на месте, прикрыв глаза. Видимо, настраивается на энергетику артефакта или уже ищет другие?

Не стала ни о чём спрашивать, чтобы не отвлекать его.

Но едва он открыл глаза, всё-таки подала голос:

– Ну как?

– Никак, – ожидаемо ответил шеф. – Понятия не имею, на какой радиус реагирования можно рассчитывать. Поэтому ты пока постой на месте, а я поброжу тут вокруг.

– Может, мне лучше отойти подальше от входа? – предложила я. – А то вдруг кто-нибудь появится — он же наверняка удивится, как это ты умудрился пройти мимо меня.

– Если сюда кого-нибудь принесёт — вряд ли он станет красться. А значит, я услышу его загодя, – заверил Лисовский. – И тут же вернусь к тебе.

Ну вот откуда такая уверенность, что услышит вовремя?! Особенно, когда занят совершенно другим делом.

Мой папа, например, если что-то делает, до него, и стоя рядом-то, не всегда докричишься сразу. Чистый глухарь на току!

Конечно, Кирилл, возможно, умеет не отключать внимание от того, что творится вокруг. Но всё равно...

Я стояла, прислушиваясь изо всех сил — тем более что больше и заняться нечем.

Тишина была мёртвой. С одной стороны, это хорошо — значит, никто сюда не поднимается. Но с другой — Кирилла я тоже не видела и не слышала.

Куда он подевался? Таится где-то неподалёку или уже учесал на другой конец чердака?

Одной в темноте стало даже жутковато. Надеюсь, хотя бы привидений в замке рептилоидов не водится?