Новый Король Галактики

Сергей согнулся от сильного, словно тараном, удара в живот. Не успев еще втянуть в себя воздух, он получил еще один, и понял, что бьют ногами. Как сквозь туман собственной боли до него донесся крик Литы. Еще удар — и Сергей поперхнулся от рвоты. Тут же удар по лицу, резкая колючая боль в спине, в шее, в почках, хрустнули кости заломленных за спину рук — и все это, еще и под напором раскалывающей голову боли от вторгнувшегося чужого сознания…

Когда глаза Тимона стали только глазами Тимона, а сознание землянина освободилось от оков, Сергей понял, что его удерживали от падения только парализованные ноги. Он сразу же рухнул лицом на камни, но даже от этого получил удовольствие, охладив лицо на холодном влажном грунте. Тут же обжигающий удар ногой в бок и голос Тимона:

— Достаточно.

Крепкие руки подхватили Сергея и поставили на ноги, а затем продолжали поддерживать, пока землянин наконец не заставил себя пересилить порывы боли в животе и не восстановил дыхание. Отряда Гелма уже не существовало — уничтожив Расверд, Герцог поспешил расправиться и с остатками его армии. Светящиеся, как призраки, легионеры, лениво бродили среди трупов, пренебрежительно разглядывая лица своих жертв. Как оказалось только один сам легионер погиб — тот самый блондин, что попытался подойти к Лите. Теперь возлюбленную землянина держала убившая Рапса девчонка. Лита плакала, но ее большие, чистые от слез глаза похоже никого тут не трогали. Еще был жив и Гелм — его, как мешок соломы, приволокли двое темнокожих. Все трое: Сергей, Гелм и Лита стояли у стены ущелья, и на них удовлетворенно взирал Тимон.

— Вас, — монотонно произнес он, — Я прикончил бы с особым удовольствием, но вы нужны господину живыми… — его лицо еще более изуродовала слабая улыбка. Тимон перешел к Гелму, окровавленному, в синяках и порезах, едва стоящему самостоятельно.

— Готов ли ты согласиться, что проиграл? — громко и торжественно спросил его Тимон.

Гелм молча кивнул, скорее самому себе, чем Тимону — он действительно проиграл и смешно было бы сейчас об этом спорить, даже с самим собой. Все было кончено!

— Хорошо! — улыбка мрачного торжества на лице монаха стала заметней, — Признаешь ли ты наконец и то, что Герцог — величайший из всех людей, живших когда-либо на этом свете?

— Герцог такая же свинья, как и ты! — можно было удивляться, откуда в парне нашлись силы говорить с таким презрением.

— На колени! — гаркнул Тимон, величественно поднимая меч над головой.

Гелм устало усмехнулся, глядя на него исподлобья.

— Пошел ты…

Легионер сильно ударил расвердского полководца древком копья сзади по ногам. Ноги сами подогнулись, и Гелм, против воли, упал на колени. В то же мгновение Тимон с торжествующим выражением своего страшного лица одним ударом отсек парню голову. Лита пронзительно закричала, лишаясь сил на руках легионерки.

Подняв на Тимона глаза, Сергей произнес:

— Тимон, ты ведь знаешь, что скоро умрешь! — и сам не узнал своего голоса, ставшего сиплым и булькающим — каждый звук давался с большим трудом, сопровождаясь резкой болью в горле и легких.

Последовал удар чем-то тяжелым по лицу. Прежде, чем кровь из рассеченной брови застелила глаза и сознание отключилось, полностью предоставляя своего обладателя регенерирующей программе биоконтроля, Сергей успел запомнить гримасу плохо скрываемой тревоги, всего на одно мгновение отразившуюся на исковерканном шрамами лице…

Глава 15

— Смотри-ка, очухался! А ты говорил "отошел"…

В неровном свете факела Сергей увидел говорившего. Это был здоровенный детина в черной рясе, с толстой, обитой медью, дубиной на поясе. Он и его товарищ, одетый и вооруженный также, склонились над землянином и дышали ему в лицо.

Сергей находился в темном сыром коридоре, лежал на полу, отдававшем холодом. Серые мрачные стены из гранитных блоков покрывала слизь и низкорослый мох. Было темно, как в склепе, и свет факела терялся вдали коридора, как свет луны в колодце.

На землянине был то ли саван, то ли туника из грубой белой ткани. Ни лат, ни оружия, ни аптечки. Даже ноги были босыми. К счастью, на руке оставался браслет рангмера — наверняка снять его оказалось не так-то просто. Зато к этому браслету прибавилось еще по одному на каждой руке и на ногах — и руки и ноги были закованы в ржавые цепи с такими толстыми звеньями, что Сергей ужаснулся — в таких цепях не убежал бы и слон!

Сергей прислушался к себе. Боли в голове и в животе как будто не было. Даже раны затянулись — программа биоконтроля сделала свое дело. Зато чуть пошевелившись, землянин ощутил такую слабость, что из глаз посыпались искры, а пол, как показалось, сам ударил своими холодными плитами по лицу. То ли слабость, то ли голод, то ли и то и другое…

Туповатые лица над ним ухмылялись. Сколько времени он был без сознания? Рангмер не ответил — то ли недостаточно энергии, то ли вообще не работает. Где он? Что произошло после того, как он угрожал Тимону? Где Лита?

Последний мысленный вопрос вырвался наружу. Детина довольно загоготал.

— Только что хотели его закопать, а теперь ему уже подавай бабу! Во молодец!

— Куда его?