"Новый Михаил-Империя Единства". Компиляцияя. Книги 1-17 (СИ)

– Вот что, дорогой Никки. Я пролетел к тебе шестьсот верст и еще десяток верст с боем прорывался сквозь лес. Я сегодня минимум дважды был на волосок от смерти, пытаясь успеть сообщить тебе кое-что до твоего отъезда. Если ты не желаешь меня слушать, то я просто уйду. Желаешь слушать – скажу все, что сказать хотел, и тоже уйду. Играть роль дурака весьма утомительно, так что я предпочитаю лечь спать, раз уж ты не нуждаешься в моих советах и целиком доверяешь своим министрам, которые, кстати, уже разбежались, как тараканы. Итак, мне говорить, или я пошел спать?

Николай несколько минут молча нависал надо мной, затем хмуро буркнул:

– Мои министры не разбежались.

– А ты разве не получил от князя Голицына прошение об отставке правительства?

Николай кивнул.

– Получил, но отставку правительства я не принял, так что они продолжат работать дальше.

– Правда? А ты проверь! Правительства в империи больше нет, и на твои телеграммы уже никто не ответит. И, кстати, не уговаривай меня разделить с тобой поездку в твоем чудесном поезде.

– Очевидно, я должен у тебя спросить «почему», не так ли?

– Именно. Потому что дурак из нас только один, а я предпочитаю остаться в живых. Должен же кто-то радовать великих интриганов своей недалекостью и несамостоятельностью!

– О чем ты говоришь?!

– О том, брат мой венценосный, что твой поезд будет блокирован, тебя принудят к отречению, а потом убьют. И, кстати, сразу после этого убьют и всю твою семью. Меня, скорее всего, тоже, но я все же постараюсь…

И тут он меня буквально вырвал из кресла, схватив за грудки. Император в ярости прошипел мне в лицо:

– Что! Ты! Такое! Говоришь! Что ты знаешь?! Говори!!!

– Тихо, Никки, тихо… Даже в твоем вагоне стены имеют уши. Пока поезд стоит на месте, ни тебе, ни семье ничего не грозит. Успокойся наконец.

Я с определенным усилием разжал его хватку и высвободился. Теперь мы стояли друг напротив друга.

– Говори!

Сказано было уже тише, и было ясно, что вспышка ярости пошла на убыль, и самодержец потихоньку обретал способность рассуждать логически.

– Я пролетел шестьсот верст не для того, чтобы молчать. Но давай сразу условимся – мы с тобой в одной лодке. Убьют тебя – убьют и меня. Поэтому, пока мы за закрытыми дверьми, давай обойдемся без всей этой верноподданнической мишуры и поговорим как два брата. И если тебе легче, можешь и дальше меня воспринимать в качестве легковерного дурачка, мне это не принципиально. Итак, главное. Твой поезд обречен, как только тронется из Могилева. По плану заговора военных, впереди и сзади твоего поезда якобы случится крушение, и вагоны, сошедшие с рельсов, заблокируют тебе путь. Поезд будет блокирован мятежными войсками. Затем к тебе прибудет совместная делегация депутатов Государственной думы и генералов. Тебе предложат отречение.

Николай вскинулся.

– Чушь! Я на это никогда не пойду! Кроме того, со мной мой конвой!

– Пойдешь. Они захватят в заложники твою семью. Ты все подпишешь.

– Семью? Это невозможно! В Царском Селе надежный гарнизон!

– Гарнизон Царского Села участвует в заговоре. Ты удивительно слеп, мой брат. Зачем тебе министры и разведка, если ты ничего не знаешь? Ты говоришь, что ты осведомлен о заговорах? Тогда почему их участники до сих пор не дают показания в Петропавловской крепости? В частности, пяток великих князей я бы обязательно повесил. Со всем великокняжеским шиком. Привселюдно, с большим стечением народных масс. Им бы понравилось, я уверен.

– Князьям или массам?

– Всем.

Царь-батюшка прошелся по салону. Судя по всему, этот вопрос он задавал себе многократно, но ответ меня ничуть не удивил. Вероятно, себя он успокаивал так же.

– Нет, это невозможно. Я не могу этого сделать. Не могу, потому что идет война. И внутренние наши разногласия нужно отложить до того времени, когда закончится эта война.

Хмыкаю.

– Боюсь, что к тому моменту в живых не будет ни тебя, ни меня. Ни твоей семьи.

И тут я ничуть не лукавил. Николай с отчаянным непониманием (вернее, отказываясь понимать очевидное) воскликнул:

– Но… почему?

– Никки, ты же прекрасно осведомлен о том, как решаются вопросы устранения претендентов на трон. Так было во все времена, вспомни того же Макиавелли. Только в те времена монарх избавлялся от любых возможных конкурентов, вырезая целые семьи поголовно, не щадя ни стар, ни млад, а сейчас речь идет об упразднении монархии как таковой. И постараются устранить всех членов императорской фамилии от мала до велика, дабы никто из них не мог быть использован в качестве знамени реставрации. И если ты меня не будешь перебивать, то я постараюсь тебе рассказать все, что знаю о заговорах этого дня, а там уж сам решай, верить мне или не верить.