Читаем Новый Мир ( № 1 2006) полностью

“Тут надо пояснить, кто такой Андрей Курков. Вы не поверите, но это самый популярный в мире русскоязычный писатель, без туфты. Его книги переведены на 22 языка, их совокупный тираж — 4 млн. экземпляров; „Пикник на льду” не так давно числился в топ-десятке британских книгопродаж (а ведь известно, что английская читающая публика на дух не переносит импорта). При появлении Куркова на европейской ярмарке или просто в магазине за автографом выстраивается километровая очередь. Прописан Андрей не за тридевять земель, а у нас под боком — в центре Киева, кроме романов производит киносценарии (по одному из них снят хороший фильм Криштофовича „Приятель покойника”). Почему Куркова мало издают в России — тайна тайн; во всяком случае, „Последняя любовь президента”, вопреки дубоватому названию, штука вполне товарная”.

Алексей Мокроусов.“Куда мы почему-то попадали несколько раз подряд”. Борис Поплавский и Гайто Газданов в контексте “Чисел”. — “Новое время”, 2005, № 41, 16 октября.

“Если можно говорить о двух полюсах журнала „Числа” (1930 — 1934), то таковыми оказываются фигуры Бориса Поплавского и Гайто Газданова. Они являют собой единство противоположностей:enfant terrible,преступающий границы морали и буржуазных идеалов Поплавский, — и выглядящий собранным, взвешенным и уравновешенным Газданов. Если путем мысленного эксперимента освободить все поле от остальных фигур, этих двух окажется достаточно, чтобы задать координаты всему пространству”.

Сергей Небольсин.Наши литературные университеты, университанты и недоучки. — “Литературная учеба”, 2005, № 5, сентябрь — октябрь.

“Носиться как с писаной торбой с нелепымиархетипами, парадигмами, феноменамииапофтегмами— это посыпать живое мышьяком и захламлять его синтетикой. Неужели же „Дывлюсь я на небо”, „Липа вековая”, „Чудное мгновенье” — неужели же „Вишневый сад” и Шолохов с Рубцовым и Есениным — это парадигма или, не к ночи сказать, апофтегма?” К 75-летию выхода первого номера “Литературной учебы”.

Андрей Немзер.Роза вместо перстня. Двести лет назад родился Дмитрий Веневитинов. — “Время новостей”, 2005, № 177, 26 сентября.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза