Новый Мир ( № 10 2010)

«Его опубликованные посмертно дневники озадачили даже людей, хорошо его знавших. Если честно, то и я не представлял всего драматизма внутренней жизни своего отца. Те же, кому не довелось быть знакомым с автором, могли б решить, что он человек угрюмый и желчный. „Дневники надо читать с поправкой на дурное настроение”, — оговаривал Самойлов. Без этой поправки может возникнуть превратное представление об отношении Самойлова ко многим писателям — и современникам и классикам. Тогда как люди, к которым Самойлов, я знаю, относился прохладно, даже критично, вдруг удостоены в дневнике чуть не восторженных отзывов. Получился некий перевертыш. Как ни странно, в этих часто и впрямь раздраженных записях одно из постоянных определений „милый(ая)”: та „милая”, этот „милый”… Милы автору, как правило, те, с кем у него не было серьезных отношений».

«Лет за пять до смерти отец мне признался: „Больше всего в жизни я любил женщин. Теперь их не будет и жизнь бессмысленна”».

См. также:Александр Давыдов,«Самойлов и Бродский. Неопубликованное письмо Иосифа Бродского Давиду Самойлову» — «Частный корреспондент», 2010, 1 июня

.

 

Григорий Дашевский.Слепые чувства. — «Коммерсантъ/Weekend

», 2010, № 24, 25 июня.

О мемуарной книге Льва Лосева «Меандр». «Одну ее половину составляют воспоминания о детстве и юности — и здесь действительно слышен тот самый отстраненный, корректный тон, те самые умные, точные формулировки, к которым привыкли его читатели. Совсем иное впечатление производит другая половина книги — воспоминания об Иосифе Бродском. И сразу скажу, какое именно „иное”, — плохое».

«Отношение Лосева к Бродскому — это слепое или, по меньшей мере, слабо видящее свой предмет обожание. <…> Все это могло бы показаться чуть ли не трогательным — но лосевское неумение вывести сильные чувства на свет относится не только к обожанию, но и к ненависти. А здесь уже ничего трогательного нет. Одна из глав книги — пасквиль на писателя Анатолия Наймана. На месте составителей я либо не включал бы эту главу в книгу: всех, кого человек хочет оскорбить, он должен успеть оскорбить, пока жив — то есть пока ему можно ответить, — либо отложил бы публикацию до времени, когда не останется в живых никого из участников, — и их положение снова будет уравнено. Но глава в книгу вошла — и она говорит плохо только о Лосеве, а не о том, кого он хотел в ней оскорбить».