Новый Мир ( № 10 2010)

«Михаил Шишкин демонстрирует потрясающую литературную культуру, его тексты изысканны, но я их читаю и не понимаю, зачем мне это нужно. А с другой стороны, внешне незамысловатый текст может быть мне крайне необходим. Более того, бывают тексты, которые не очень понятно, про что написаны. Недавно я прочитал пять рассказов Анатолия Гаврилова (они опубликованы в майском номере „Нового мира”), я не могу четко сформулировать, о чем они, но я и не могу от них оторваться».

 

Максим Кронгауз.

Техника лишает нас личного пространства. — «Русский Журнал», 2010, 18 июня.

«Спрятаться еще пока можно. Но основная тенденция в том, что техника все больше и сильнее связывает людей, лишая всякого личного пространства. Причем нас никто не тянет, мы сами идем в этом направлении. Соблазн в легкости выбрасывания из себя в Сеть прежде всего негативных эмоций. Общение ведь главный наркотик, без которого мы никак не можем прожить.Все, связанное с Интернетом, мы еще не готовы встраивать в традиционную систему культуры.

Но были структурно очень похожие игры и с языком, и с коммуникацией в начале ХХ века. Это модернисты, „заумники”, многие другие. Просто тогда это не носило всемирного масштаба, не было такой техники, но и те игры мы уже считаем фундаментом культуры».

 

Либо подчиниться, либо заткнуться.

Есть ли другой выбор у современного художника? Беседу вела Ольга Тимофеева. — «Новая газета», 2010, № 62, 11 июня.

ГоворитБорис Куприянов:«Я не являюсь сторонником и пропагандистом понятия „культурная автономия”, поскольку если о ней идет речь, то это значит, что в стране дела не в порядке. Почему автономия опасное явление? Потому что она обозначает обстоятельства, при которых, чтобы сохранить свои культурные притязания, надо уходить во внутреннюю эмиграцию, в подпольные сообщества. Художник не может в рамках социума высказать, продемонстрировать свои культурные представления. <…> Вообще я бы говорил не о культурной автономии, а о подполье. Но о подполье не в общепринятом значении, а как о странном явлении последнего времени, когда неформализованные структуры берут на себя функции государства в области культуры».

ГоворитМихаил Эпштейн:«Нужно уточнить, о какой автономии речь. Есть андеграунд, куда художники добровольно заключают себя в знак протеста, инакомыслия, и есть гетто, куда они загоняются массовым обществом или профессиональным сообществом в силу коммерческой невостребованности или профессиональной несостоятельности их работ. Но это происходит везде».