Новый Мир ( № 10 2010)

— А то мы с тобой, бразза, ни разу в облаве не побывали. То же самое, только на газ жмешь, а не пешкодралом, да еще пластов под мышкой нет. Налегке, так сказать.

Бух встрял:

— У нас остались Саидовские деньги. Может, купить еще один “Олимп”? А Вихрев бы его на тридцать восьмую скорость переделал. А?

— Завтра же и купим, — откликнулись остальные.

— Вы чего, дураки? А то не знаете, что без блата “Олимп” не достать. В “Электронике” ни у кого знакомых нет?

Пауль начал вспоминать:

— Я, браззы, там одну продавщицу как-то дрючил. Не знаю, может, уже уволилась. Давно в “Электронику” не заходил.

— Еще варианты? — спросил Бух.

— Кстати, у Дрюни, Алюниного брата, есть “Олимп”. Может, спросить у него?

 

Сухарев поехал в Щербинки. Он знал, где живет Брюх.

Пескарь застал Алюню на иголках. Она загнанным зверем мерила по периметру четырнадцатиметровую комнатушку.

Он постучал. Она отворила дверь. Он рассказал ей о том, о чем она не знала. Она заплакала. Он закурил. Она тоже закурила. Он стал уговаривать. Она отнекивалась. На ее “Ну и пусть” он реагировал криком. На его

“Я хочу тебя спасти” она реагировала молчанием и слезами. Он спросил ее. Она ответила вопросом на вопрос. Он встал и принялся ходить по комнате туда-сюда. Она приклеилась к стулу и смотрела на часы. Он попросил ее поехать домой. Она попросила его подвезти до Мэри.

Шел комендантский час. Они тряслись в его “Волге”. Ночной город был похож на чистилище. Фонари заливали дорогу рыбьим жиром. Во рту был вечный привкус неустроенности.

 

Операция прошла успешно. Эти три слова произнес Гриштоферсон, когда позвал тех, кто уже выкурил по четыре сигареты в коридоре. Вошли, сели в комнате. Брюх с забинтованной ногой лежал с блаженной улыбкой. Каждые четыре минуты он открывал глаза, оглядывал комнату, затем откидывал голову на подушку и засыпал. Это повторялось с назойливым постоянством. Мэри взяла инициативу в свои руки:

— Нам нужно решить, как действовать. Не знаю, что вы планировали, когда шли на Воробьевку. Но все пошло не так, как вы думали, и это уже всем ясно. Вас ищут.

Бух перебил:

— Мэри, а кто вырыл нижний подвал? Почему ты ничего не говорила о нем?

Он на мгновение опередил Гриштоферсона, у того этот вопрос тоже был на кончике языка.

— Старая история. Я и сама о подвале почти забыла. Дед в финскую войну что-то предчувствовал и вырыл. Чтобы от бомбежек прятаться. Рыл долго. Ему сосед помогал. Помнишь, я тебе показывала фотографию — около дома вместе с дедом стоит мужик помоложе? Это Николай Романыч, по фамилии Федоров. Жив еще курилка.